Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том седьмой. Нелли Шульман

похоронных церемоний.

      Отсюда, с холма, был хорошо виден Вашингтон.

      Хрупкая, невысокая женщина, в темном пальто и такой же шляпе, устроившись на скамейке, рассматривала город в бинокль. Ветер трепал подвитые, каштановые волосы, падавшие на меховой воротник. Маленькие руки облегали черные, замшевые перчатки. Сумочка при даме была тоже черная, с золоченой цепочкой. Посетительница напоминала военную вдову. Женщины, с букетами и венками, приезжали на кладбище к открытию ворот, часто в сопровождении детей.

      Время перевалило за полдень, могильные камни блестели под низким солнцем осени. Вихрь носил по ухоженному газону бронзовые, палые листья. Барабанная дробь усилилась Кто-то из туристов присвистнул:

      – Процессия с катафалком, идет на негритянский участок. Гроб прикрыли флагом… – его приятель отозвался:

      – Должно быть, кавалер Медали Почета. Их хоронят с полными военными почестями… – за катафалком, в толпе, можно было разглядеть и белых, и негров. Парни с биноклями говорили довольно громко:

      – Судя по форме сопровождающих, какой-то авиатор. Наверное, он разбился в тренировочном полете. Смотри, Боб, вдова у него какая красавица, тоже офицер. Кажется, медсестра. Ребенок еще маленький, она его несет на руках… – Марте не надо было поворачиваться, чтобы увидеть старшего лейтенанта Мозес:

      – Я ее видела, из машины, еще с утра… – утром Марта с матерью сидели в арендованном автомобиле, напротив негритянского пансиона, на Дюпонт-серкл. Сдвинув на лоб темные очки, Анна пила крепкий кофе, из картонного стаканчика:

      – Хорошо, что Меир связался с резиденцией ребе и узнал, где остановилась Дебора, но плохо, что мы понятия не имеем, кто ожидается на похоронах, а спросить нам не у кого… – по соображениям безопасности, они пока не могли подходить ни к Мирьям, ни к Деборе. Марта покуривала в открытое окошко:

      – В любом случае, я навещу кладбище, – сказала она матери, – Деборе и Мирьям я на глаза не попадусь, а остальные понятия не имеют, кто я такая… – Марта надеялась, что на церемонию приедут Даллес или Донован:

      – Лучше Донован, – вздохнула мать, – он ко мне, как это сказать… – Анна пощелкала длинными пальцами, Марта хихикнула: «Был неравнодушен». Мать, весело, сморщила нос:

      – Именно. В конце концов, Меир его спасал, я его вывозила из-под огня, в Нормандии. Правда, Меир спасал и Даллеса. Но все равно… – она сунула дочери пончик, – будь осторожна. Я уверена, что Мэтью знает о твоем существовании, от русских. Впрочем, и о моем тоже…

      Анна завела машину:

      – Вчера его, кстати, не было в министерстве… – позвонив в Пентагон, Анна услышала, что генерал находится в краткосрочном отпуске:

      – Не было, – повторила мать, – и мне это не нравится. Меир тоже его не видел… – полковник Горовиц следил за квартирой кузена.

      За поздним кофе, в их собственном, дешевом пансионе, в мэрилендском пригороде столицы, Анна, невесело, сказала:

      – Мэтью