Три креста. Григорий Александрович Шепелев

Васильевич обратил на это внимание собутыльницы.

      – Слишком тихо, – произнёс он, движением головы указав на стену, которая разделяла комнаты, – вам не кажется?

      – Думаете, они там убили одна другую? – насторожилась Рита.

      – Думаю, хуже.

      – Чёрт! Что может быть хуже этого?

      – Не убили.

      Чёлочка над бровями Риты приподнялась. Пепел с сигареты упал на столик, мимо стеклянной пепельницы.

      – Отлично! Если они так затерроризировали весь дом, то что ждёт меня?

      – Ничего хорошего, если ты не будешь прятать от Женьки свои таблетки. Кстати, кто их тебе рекомендовал? Ведь их можно купить только по рецепту.

      – Кстати, как вас зовут? – вдруг спросила Рита, – Вы не представились.

      Гамаюнов сказал, как его зовут.

      – По-моему, вас здесь все очень уважают, – продолжила собеседница, элегантно гася окурок, – можно узнать, за что?

      – Понятия не имею. Должно быть, все надо мной просто издеваются. Меня не за что уважать. Я умею только читать стихи.

      – Умеете только читать стихи? – протянула Рита, – великолепно! А может быть, отвратительно. Вы каких поэтов читаете?

      – Только двух – Есенина и Твардовского. Когда выпью.

      Рита была, казалось, разочарована. Её чёлочка опустилась примерно на сантиметр, губы чуть дрогнули.

      – Если так, то зря я вам налила, – вздохнула она, – я глупая.

      – А кто твой любимый поэт? – спросил Гамаюнов, опять наполнив бокалы.

      – Рита Дроздова.

      Такового выпада Гамаюнов не ожидал. Он чуть не расплескал виски. Ставя бутылку, сказал:

      – Ого! И ты публикуешься?

      – Исключительно в интернете.

      – А можешь что-нибудь прочитать из своих стихов?

      – В принципе, могу. Но вы ведь тогда сразу начнете читать мне Есенина. Я вас знаю.

      – Откуда ты меня знаешь-то?

      – От Есенина.

      Они выпили за поэзию. Вошла Ирка. Она была успокоена. На ней были очень красивые джинсы и страшный свитер с продранным рукавом. Взглянув на неё слегка пьяными глазами, Рита заметила вдруг деталь, которая в трезвые не бросалась, а именно: правый глаз копии Анжелики Варум немножко косил в сторону виска. Это добавляло ей шарма – правда, не ангельского, а ведьминого. Пристроившись на диване бок о бок с Ритой, Ирка во весь свой сахарный белозубый рот улыбнулась и промяукала:

      – Добрый вечер, Виктор Васильевич!

      – Добрый вечер, – ответил врач, – а где Женька?

      – Женька устала и легла спать. Она вам нужна?

      – Как аппендицит.

      Ирка рассмеялась.

      – Вот сразу видно – хирург! Плотник бы сказал: «Нужна, как сучок!». Шофёр бы сказал: «Нужна, как гаишник!», а проститутка сказала бы: нужна, как дыра в этом самом… как его?

      – Проститутка бы растерялась, глядя на вас обеих, – прервала Рита, – лучше скажи, почему ты не на работе? Тебя что, выгнали?

      – Нет, конечно! Просто со мной случилась беда. У меня опять разболелись ноги