Добрая память. Софья Хромченко

стать. Ваня шел на завод,

      А Саша в училище летное – взяли,

      Хоть ростом повыше быть должен пилот.

      Долго осматривали, сомневались.

      Экзамены сдал, но вот рост… «Отчего,

      Летчиком стать ты, – спросили, – мечтаешь?» –

      «На небо гляжу и уж знаю: мое.

      Я на земле не смогу. Пристрелите,

      Если летать мне никак не судьба». –

      «Летчиком быть – смерть пытать». – «Не смутите.

      Смерть так и так на роду всем одна».

      Его рассужденья понравились. Скоро

      В училище ставили Сашу в пример.

      Бабушкой звать стал в Москве он Матрену,

      Доставив тем радость сверх всяческих мер.

      «Я дедов-бабок не видел родимых,

      Так вы своим внуком зовите меня», –

      С доверчивой нежностью ей говорил он.

      Помнил, что маму любила она.

      Зла ей не помнил. К ее посещенью

      На стипендию сладости он покупал,

      До слез доводя тем Матрену почтеньем.

      Бег времени нрав ее властный смягчал.

      Всякой она доброте умилялась –

      Теплому слову, улыбке чужой,

      Маленьким детям. «Так вот она, старость!» –

      Думала. И … не боролась с собой.

      17. Встреча с прошлым

      Ольга по улице шла одиноко –

      Сына из детского сада забрать.

      Терзала нужда ее сердце жестоко –

      Отцову фамилию сыну менять.

      Слишком приметная. Да и не схожа

      Теперь с материнской. Зачем всякий раз

      Говорить, что вдовой была? Лёне Сережа

      Не пожалеет фамилии – даст.

      Чрез суд это надобно. Усыновленье –

      Ей объясняли. Как лёгки слова,

      Как тяжко предательское решенье!

      Муж не простил бы ей – знала она.

      Он так любил сына! Так им гордился!

      А мальчику в школу, потом в институт,

      В армию, может быть… «Не уродился ль

      В купеческий род?» – тут вопрос зададут.

      В детском саду уж и то смотрят косо.

      Спасибо что взяли! Глаза у нее

      Были такие, что ей и вопроса

      Лишнего даже не задал никто.

      Ее пожалели. Должно, догадались:

      Родителя мальчика та назвала

      Робко, но твердо – не отрекаясь,

      Когда сына в сад отдавать привела.

      В Москве слыли слишком известны когда-то…

      «Ольга! – услышала голос чужой,

      Мысли прервавший. – Да ты ли? Как рад я!»

      Вздрогнула Ольга: кто это такой?

      Навстречу ей шел человек незнакомый,

      Плохо одетый. Хотела свернуть,

      Ни слова не вымолвив, и по-иному

      Продолжить намеченный к садику путь.

      Любой незнакомец врагом ей казался.

      Страх лютой гибели душу теснил,

      Да не успела свернуть – поравнялся

      И за руку Ольгу по-свойски схватил.

      «Пустите! Не знаю вас!» – Вырвала руку. –

      «Верно ли ты не узнала меня?

      Были с тобою близки мы друг другу…» –

      По тем лишь словам догадалась она. –

      «И