Добрая память. Софья Хромченко

будет:

      Станут твои земляки голодать.

      С округи тянулись. Сменяя друг друга,

      Быстро в Москве закреплялись они

      Или назад возвращались с испуга –

      Не все принять жизнь во столице могли.

      С начала тридцатых так много бывало

      Гостей у Архиповых, что не всегда

      Соня число проживающих знала.

      Шести человек постоянных семья:

      Она, муж, две дочки, два Сониных брата –

      Один брат учился, работал другой.

      Таяла всякая в доме зарплата.

      Да земляки, что валили толпой.

      До восемнадцати враз всех садилось

      За стол человек. Было, что приезжал

      Кто-то внезапно. «Уж сделайте милость…» –

      На пороге негаданный голос звучал.

      Соня с улыбкой спокойной вставала,

      Радушия полная, из-за стола

      И гостю тем место свое отдавала,

      Всем говоря, что поела она.

      «Жалко родных мне», – всегда говорила

      Матрене, когда та, бывало, ее

      За то, что им «сели на шею», корила:

      «Столько людей! Детям-то каково!

      Младшая спит на полу, а у старшей

      Спина заболела уж от сундука –

      На нем спит, сердечная». – «Это пока что.

      Кончится темная, верю, пора.

      Вот тогда дочкам кровати поставим,

      А пока некуда». С мужем они

      Матрене свою всякий раз уступали,

      Когда приезжала проведать семьи́.

      «Шибко родни у тебя, Соня, много.

      С какого колена-то числишь родней?» –

      «Я не считаю. Все живы от Бога».

      Матрене по сердцу ответ был такой.

      Соню она и не шибко бранила.

      «Дал безотказную душу Господь, –

      Вздыхая, о младшей снохе говорила. –

      Для чужих ущемляет свою кровь и плоть!

      Кто так живет?» – «Вот хоть Петр к примеру, –

      С умыслом Соне рассказ завела. –

      Ему тоже жаль земляков своих, верно,

      Но в дом не пускает приезжих – семья!

      Одно исключение сделал для Маши –

      Свояченица, а с тех пор никого!

      Приедет к нему кто, под дверью и ляжет!

      По округе вперед пустил слово про то». –

      «Неужто не ездят?» – дивилась лишь Соня. –

      «Я не видала. Ты думаешь: злой?

      О Петре говорят по округе худое:

      “Зазнался!” А зять дорожит мой семьей!» –

      «И к Маше не ездят?» – «Не ездят и к Маше.

      Ей тяжело ж за гостями ходить –

      Сердца порок. Ничего тут не скажешь!

      Умеют зятья моих дочек любить.

      Горой за них станут!» – «И я ради Гриши…

      Да днем не бывает у нас никого:

      Кто не работает, те место ищут». –

      «Зато у вас ночью народу полно». –

      Соня смутилась: – «Пристроим всех скоро». –

      «Сама про сестер своих, Соня, скажи –

      Нюру да Настю: к ним ездят? Укора,

      Захочешь сказать, за вопрос – не держи». –

      «Не ездят…» – «Одна всю округу пускаешь!» –

      «Я не умею прогнать земляков.

      И