Город. Сборник рассказов и повестей. Клиффорд Саймак

мутантов подсознательно тормозились устоявшимися канонами, шорами узкого мышления.

      Грант достал из портфеля тоненькую папку и с чувством, близким к благоговению, прочел заглавие:

      «НЕОКОНЧЕННЫЙ ФИЛОСОФСКИЙ ТРУД

      И ДРУГИЕ ЗАМЕТКИ ДЖУЭЙНА»

      Нужен разум, свободный от шор, не скованный четырехтысячелетними канонами человеческого мышления, чтобы нести дальше факел, поднятый было рукой марсианского философа. Факел, освещающий подходы к новому взгляду на жизнь и ее назначение, указывающий человечеству более простые и легкие пути. Учение, которое за несколько десятилетий продвинет человечество на тысячи лет вперед.

      Джуэйн умер, и в этом самом доме, хоронясь от суда обманутого человечества, дожил свою горькую жизнь человек, который до последнего дня слышал голос мертвого друга.

      Кто-то тихонько поскребся в дверь. Грант оцепенел, прислушиваясь. Опять… А теперь вкрадчивое повизгивание.

      Грант быстро убрал бумаги в портфель и подошел к двери. И только приотворил ее, как в комнату черной тенью просочился Нэтэниел.

      – Оскар не знает, что я здесь, – сообщил он. – Оскар мне задаст, если узнает.

      – Кто такой Оскар?

      – Робот, он смотрит за нами.

      – Ну и что тебе надо, Нэтэниел? – усмехнулся Грант.

      – Хочу говорить с тобой, – сказал Нэтэниел. – Ты со всеми говорил. С Брюсом, с Дедом. Только со мной не говорил, а ведь я тебя нашел.

      – Ладно, – согласился Грант. – Валяй говори.

      – Ты озабочен, – заявил Нэтэниел.

      Грант нахмурился:

      – Верно, озабочен… Люди постоянно чем-нибудь озабочены. Пора тебе это знать, Нэтэниел.

      – Тебя гложет мысль о Джуэйне. Как Деда нашего.

      – Не гложет, – возразил Грант. – Просто я очень интересуюсь этим делом. И надеюсь.

      – А что с Джуэйном? – спросил Нэтэниел. – И кто он такой, и…

      – Его нет, понимаешь? – ответил Грант. – То есть был когда-то, но умер много лет назад. Осталась идея. Проблема. Задача. Нечто такое, о чем нужно думать.

      – Я умею думать, – торжествующе сообщил Нэтэниел. – Иногда подолгу думаю. Но я не должен думать как люди. Это Брюс мне так говорит. Он говорит, мое дело думать по-собачьему, не стараться думать как люди. Говорит, собачьи мысли ничуть не хуже людских, может, даже намного лучше.

      Грант серьезно кивнул:

      – В этом что-то есть, Нэтэниел. В самом деле, ты не должен думать как человек. Ты…

      – Собаки знают много, чего не знают люди, – хвастался Нэтэниел. – Мы такое видим и слышим, чего человек не может видеть и слышать. Иногда мы воем ночью, и люди гонят нас на двор. Но если бы они могли видеть и слышать то же, что мы, они бы от страха с места не двинулись. Брюс говорит, что мы… мы…

      – Медиумы?

      – Вот-вот, – подтвердил Нэтэниел. – Никак не запомню все слова.

      Грант взял со стола пижаму.

      – Как насчет того, чтобы переночевать здесь, Нэтэниел? Можешь устроиться у меня