Половина желтого солнца. Чимаманда Нгози Адичи

побрызгалась его одеколоном «Олд Спайс», не признавшись Оденигбо – он посмеялся бы, и только. Человек он не суеверный, не поймет, что она взяла с собой частичку его. Как будто запах способен хоть ненадолго заглушить ее сомнения, помочь ей стать похожей на него – прибавить уверенности, побороть нерешительность.

      Оланна повернулась к кассиру и написала на клочке бумаги свою фамилию.

      – Добрый день. Мне, пожалуйста, билет до Лагоса в один конец.

      – Озобиа? – Рябое лицо кассира расплылось в улыбке. – Дочь господина Озобиа?

      – Да.

      – Ах! Прекрасно, мадам. Сейчас попрошу швейцара проводить вас в зал ожидания для важных лиц. – Кассир оглянулся: – Икенна! Где этот дурень? Икенна!

      Оланна, покачав головой, улыбнулась.

      – Спасибо, не надо. – Ей совсем не хотелось сидеть в зале для важных лиц.

      Общий зал был битком. Оланна села напротив троих бедно одетых ребятишек; они хихикали, а отец грозно посматривал на них. Ближе всех к Оланне сидела их бабушка, мрачная морщинистая старуха, она сжимала сумочку, бормоча под нос. От ее покрывала шел затхлый дух – по такому случаю наряд явно извлекли из сундука. Когда звонкий голос объявил о прибытии самолета «Найджириа Эйрэйз», отец вскочил и снова сел.

      – Вы кого-то встречаете? – на игбо спросила у него Оланна.

      – Да. Мой брат. Прилетает из-за границы, он учился там четыре года. – Говор выдавал уроженца Оверри и деревенского жителя.

      – Вот как. – Оланна хотела спросить, из какой страны прилетает его брат и на кого учился, но раздумала. Мужчина мог и не знать.

      К Оланне обратилась бабушка:

      – Он первым из нашей деревни уехал за границу, и односельчане приготовили для него танец. Танцоры будут встречать нас в Икедуру. – Она гордо улыбнулась, обнажив коричневые зубы. Ее акцент был еще сильнее, чем у сына, Оланна с трудом ее понимала. – Соседки мне завидуют, но разве я виновата, что у их сыновей пустые головы, а мой сын заслужил стипендию у белых?

      Объявили о прибытии еще одного самолета, и отец закричал:

      – Chere![18] Это он? Он!

      Дети вскочили, отец велел им сесть, а сам поднялся. Бабушка прижала сумочку к груди. Оланна смотрела, как садится самолет. Он коснулся земли, а когда заскользил по полосе, бабушка с криком выронила сумочку.

      Оланна и сама испугалась:

      – Что такое? Что случилось?

      – Куда он едет? – Бабушка схватилась за голову. – Chi m! Боже мой! Горе мне! Куда везут моего сына? Неужто обманули?

      – Не волнуйтесь, он остановится. Он так всегда приземляется. – Оланна подняла с пола сумочку и взяла мозолистую бабушкину руку в свою. – Он остановится, – повторила она.

      Оланна держала бабушку за руку, пока самолет не остановился. Буркнув что-то о глупцах, которые не умеют строить самолеты, старушка высвободила руку, и семейство устремилось к выходу для встречающих. Идя на посадку, Оланна то и дело оглядывалась, надеясь хоть одним глазком посмотреть на сына, прилетевшего из-за

18

Подождите! (игбо)