Красная планета. Звездный зверь (сборник). Роберт Хайнлайн

Виллис играть музыку?

      – Нет! Ни звука, ни слова. Никакой музыки. Виллис заткнется и будет молчать.

      – Ладно, Джим, мальчик, – грустно ответил Виллис и превратился в гладкий шар.

      Джим сунул его в сумку и закрыл молнию.

      – Пойдем, – сказал Фрэнк. – Надо найти Смитти, забрать наши пистолеты и выдвигаться.

      – Солнце взойдет не раньше чем через час.

      – Придется рискнуть. Слушай, а сколько у тебя денег?

      – Немного. А что?

      – А за проезд чем платить, балда?

      – Ох! – Джим был настолько озабочен другими вопросами, что не подумал о билетах. В школу они ехали бесплатно, но на дорогу домой у них не было льготы, придется платить.

      Мальчики объединили свои капиталы – их не хватало даже на один билет, не то что на два.

      – Что будем делать? – спросил Джим.

      – Вытрясем деньги из Смитти.

      – Как?

      – Возьмем, и все. Если понадобится, я оторву ему руку и побью его по башке. Пойдем.

      – Не забудь свои коньки.

      Смайт жил один, что следовало приписать его незаурядным качествам. Когда его потрясли за плечо, он тут же проснулся и со словами «да-да, офицер, я пойду сам» сел на кровати.

      – Смитти, – сказал Джим, – нам нужны наши пакеты.

      – Мы закрыты на ночь. Приходите утром.

      – Они нам нужны сейчас.

      Смайт вылез из постели:

      – Ночное обслуживание, разумеется, по повышенной таксе. – Он встал на койку, снял вентиляционную решетку и, просунув глубоко руку, вытащил свертки.

      Джим и Фрэнк достали пистолеты и прицепили их к поясу. Смайт наблюдал за ними, подняв брови.

      – А еще нам нужны деньги. – Фрэнк назвал сумму.

      – А я тут при чем?

      – При том, что я знаю: у тебя они есть.

      – Да? И что я получу взамен? Вашу искреннюю признательность?

      – Нет. – Фрэнк достал логарифмическую линейку, красивый круглый инструмент с двадцатью одной шкалой. – Сколько дашь за нее?

      – Ну-у… шесть кредиток.

      – Не дури! Отец за нее отдал двадцать пять.

      – Ну, восемь. Мне ее больше чем за десять не продать.

      – Возьми в залог за пятнадцать.

      – Десять наличными. У меня тут не ломбард.

      Линейка Джима ушла за меньшую сумму, за ней последовали двое часов и еще несколько вещиц подешевле.

      Друзьям больше нечего было продать, кроме коньков, а с ними расстаться они отказались, хотя до нужной суммы не хватало еще двенадцати кредиток.

      – Остаток придется поверить нам на слово, Смитти, – сказал Фрэнк.

      Смайт какое-то время изучал потолок.

      – Ну, поскольку вы были хорошими клиентами, я вам скажу: я собираю еще и автографы.

      – Чего?

      – Дадите мне одну долговую расписку на двоих, из шести процентов в месяц. Обеспечивается фунтом плоти из вашей груди.[26]

      – Хорошо, – сказал Джим.

      Наконец они собрались уходить. Смайт сказал:

      – Мой хрустальный шар говорит мне, что вы, джентльмены, собираетесь слинять. Это каким же образом?

      – Каким?

26

Отсылка к трагедии У. Шекспира «Венецианский купец». Фразу о «фунте плоти» произносит еврей-ростовщик Шейлок.