Реплика. Лорен Оливер

И этот парень… Кто он такой, и что связывает их обоих?

      Семьдесят Второй шагнул вперед.

      – У вас есть еда?

      Парень покосился на девушку из генотипа Кассиопеи, и та нетерпеливо махнула рукой. Парень скинул с плеч рюкзак и присел, чтобы расстегнуть его. Лире никогда прежде не представлялось возможности наблюдать двух самцов, которые бы находились настолько близко друг от друга. Она заметила, что парень движется не так, как Семьдесят Второй, а иначе. Все его жесты были замедленными, словно у него болели мышцы.

      Семьдесят Второй всегда двигался со стремительностью, заставлявшей думать о нападении.

      – Извините, мы не взяли слишком много.

      Семьдесят Второй сделал вперед еще один осторожный шаг. Он схватил батончик и бутылку с водой, зубами вскрыл обертку батончика, выплюнул пластик и начал есть. При этом он не отводил взгляда от Джейка. Лира поняла, Семьдесят Второй опасается, что парень может попытаться забрать еду и питье обратно.

      Но пока Джейк мирно наблюдал за ним и молчал.

      Семьдесят Второй открыл бутылку, выпил половину воды и передал бутылку Лире, не сводя глаз с Джейка.

      – Пей, – буркнул он. – Тебе будет лучше.

      Лира не понимала, до чего у нее саднит в горле, пока не начала пить, смывая привкус пепла и пожарища. Хоть бы Джейк и реплика Кассиопеи ушли, и она могла снова лечь спать! Однако ее очень тревожило кое-что еще – что принесет им утро, когда они окажутся одни на болоте – есть нечего, пить нечего, идти некуда…

      – Послушайте. – Парень обратился к Лире. Вероятно, решил, что с ней проще договориться. Наверное, он не забыл, что у Семьдесят Второго – нож. – Вы, должно быть, устали – вы прошли через все это… правда, я толком и не представляю, что конкретно вы пережили.

      – Джейк! – укоризненно перебила его реплика Кассиопеи.

      – Джемма, они из Хэвена, – выпалил парень. – Мой отец умер ради этого. Я должен знать.

      Слово «отец» вызвало у Лиры дрожь в хребте, как будто ей постучали между позвонками. Значит, Лира не ошиблась на его счет. Он – естественнорожденный.

      – Джейк, нет! – Реплика Кассиопеи (парень сказал, что ее зовут Джемма, теперь-то Лира запомнила ее имя) выглядела и говорила, как одна из медсестер. Джейк насупился и замолчал. – Поверить не могу! Несчастные люди прошли бог весть через какие испытания, они изголодались, замерзли, им некуда деваться, а ты хочешь взять у них интервью?!

      – Джемма, мне надо понять, – упрямо заявил Джейк.

      Лира приложилась к бутылке и сделала глоток воды, не обращая внимания на саднящее горло.

      – Не люди, – поправила она Джемму.

      Девушка была добра к ним, и Лира подумала, что нужно исправить ее ошибку.

      Джемма повернулась и уставилась на Лиру.

      – Что?

      – Мы не люди, – объяснила ей Лира. – Ты сказала «несчастные люди прошли бог весть через какие испытания». Но мы – не люди. Мы реплики. Бог нас не создавал. Нас сделал доктор Саперштейн. Он – наш бог.

      Лира удержалась