Ричард Длинные Руки – конунг. Гай Юлий Орловский

старинный замок Белой Кости и очень разросшиеся деревни.

      Я удивился:

      – Так говорят?

      – Да, ваша светлость.

      Я пожал плечами.

      – Не знаю, зачем и кто пустил такой слух.

      Он сказал почтительно:

      – Возможно, вас пытаются натолкнуть на эту мысль?

      – Пожаловать леди Розамунде замок Белой Кости?

      Он предположил осторожно:

      – Его или что-то другое… Просто так как бы принято…

      Я посмотрел на него с удивлением:

      – Правда?.. Странные обычаи. Я понимаю, пожаловать это сэру Курнанделю, он привел под мою руку пятьсот тяжелых конников, две тысячи пеших ратников и три тысячи лучников. Но леди Розамунде?.. Вы что, тоже считаете, что их услуги… назовем это так… сопоставимы?

      Он чуточку смешался, развел руками.

      – Лично я так не считаю, но так принято… Заведено… в порядке вещей… Король раздает своим фавориткам богатые земли и замки, а их мужьям жалует титулы. Или родителям, если леди еще не замужем…

      Я сказал решительно:

      – Куно, я не скупой, но я не стану за такую хрень платить так высоко. Вообще не стану платить!.. И не делай такие глазки, а то вылезут. У нас в таких делах вообще равноправие. В некоторых случаях это я должен бы получать плату, тут целое королевство неотесанных дур, дурех и дурищ!.. Но я щедрый и плату брать не буду.

      Он поклонился, старательно пряча изумление на лице.

      – Да, ваша светлость, я приму к сведению новое определение щедрости. А теперь вот сводки о финансовом положении королевства…

      Мы занимались ими около часа. Сам черт ногу сломит в законах и обычаях раздробленного королевства, где почти каждый крупный лорд имеет особые привилегии, права, сам устанавливает пошлины в пределах своего хозяйства и нещадно обирает транзитных купцов.

      Сэр Жерар осторожно заглянул, поколебался, но вошел и прикрыл за собой дверь.

      – Ваша светлость, – произнес он очень церемонно, – к вам отец Удодерий, если позволите.

      Я спросил с подозрением:

      – А что за тайны?

      Он ответил так же негромко:

      – Да есть какие-то моменты…

      Куно торопливо подхватился.

      – Спасибо, ваша светлость, мы уже все практически решили! Остальное я подчищу сам и зайду к вам попозже для утверждения.

      Я милостиво наклонил голову, разрешая удалиться, а сэру Жерару кивнул.

      – Давайте отца Удодерия немедля.

      Священник вошел быстро, но с достоинством, оба мы – служим одному Господину, поклонился еще от порога, рослый, с крупным лошадиным лицом, глаза упрятаны под надбровные дуги, но лоб мощный, хотя не так заметный из-за не менее мощной нижней челюсти.

      – Ваша светлость…

      – Отец Удодерий, – ответил я. – Проходите, располагайтесь. Что у вас?

      Он сел без всякого смущения и подобострастия, даже не поотнекивался, взгляд прям, а голос прозвучал сухо и деловито.

      – Отец Дитрих направляет меня руководить работами, – сказал он, сделал паузу и добавил значительно: – В Тоннеле.

      – Понял, – ответил я. – А отец Цеденбал?

      – Он