Тайна любви. Николай Гейнце

граф Владимир Петрович возвратился под утро, то был крайне удивлен, найдя свою жену преспокойно спящею.

      Он ожидал бури и нашел тишину.

      Присутствие кроватки Коры у постели молодой женщины яснее слов сказало ему, что графиня бесповоротно решила отдалиться от него.

      Граф побледнел.

      Он понял, что именно сегодня он это заслужил.

      Он был глубоко, тяжко виноват перед этими двумя невинными существами.

      Он дуновением своих уст, оскверненных греховными поцелуями, тушил тихий, ровный пламень домашнего очага.

      В то время когда Конкордия Васильевна испытывала первое жизненное горе, вдали от нее, при одном воспоминании об ее восхитительном образе, трепетно билось сердце человека, которого она не знала, быть может, никогда не видала или не замечала, но который между тем жил лишь воспоминанием о ней.

      Этот человек был Федор Дмитриевич Караулов.

      Окончив одним из первых курс медико-хирургической академии, он пожелал уехать из Петербурга, чтобы в провинциальном уединении готовиться к докторскому экзамену, и принял место врача в одном из кавалерийских полков, расположенных под Киевом.

      Штаб-квартира полка была в одном из обширных сел, поблизости станции железной дороги.

      Работа по службе была несложна, но вскоре молодой доктор с отзывчивой душой и с искренним желанием работать нашел себе практику среди крестьян, с большим доверием, спустя короткое время, начавшим относиться к «военному дохтуру», нежели к изредка посещавшему врачебный пункт, находившийся в селе, земскому врачу.

      Это было, впрочем, и немудрено.

      Земский врач Отто Карлович Гуль из остзейских немцев, посещая врачебный пункт, оставлял в приемном покое фельдшера Финогеныча, всегда бывшего под хмельком, а сам отправлялся к одному из соседних помещиков, где бражничал и играл в карты все то время, которое по службе обязан был проводить на врачебном пункте.

      Финогеныч от всех болезней наружных лечил свинцовой примочкой, а от внутренних – касторовым маслом, был груб и алчен и понятно не мог внушать крестьянам веры в медицинскую науку, которой был представителем в их глазах.

      Ласковый и обходительный Федор Дмитриевич, не только удачно излечивший некоторых болящих крестьян, которых по годам мазал Финогеныч, но и входивший в нужды населения, вскоре сделался добрым гением села, особенно женской его половины.

      «Душа-барин», «желанный», «касатик» – вот прозвища, которые стали сопровождать военного доктора при довольно частой визитации его по избам.

      Федор Дмитриевич Караулов соединял в данном случае приносимую им населению пользу со своей научной работой.

      Он в то же время готовил докторскую диссертацию на тему: «Народные врачебные средства с точки зрения медицинской науки», пролившую впоследствии яркий свет на народную медицину.

      Для местных крестьян, да и вообще для всех, кто обращался к нему за помощью, он не только был врачом тела, но и целителем души.

      Чем больше он изучал материю, составляющую человеческий