Проблема субъекта и объекта в немецкой классической и марксистской философии. Константин Николаевич Любутин

знаний может способствовать только системная философия классического образца.

      Просматривая современные учебники по философии как учебной дисциплине в структуре среднего и высшего образования, сразу же обращает на себя такой печальный факт, как почти полное отсутствие имманентной логики, которая бы скрепляла, цементировала излагаемый материал в некоторую тотальность, пронизанную единым парадигмальным принципом16. Нынешние учебные пособия страдают концептуальной рыхлостью, которая, помимо всего прочего, проявляется в отсутствии логической связи между отдельными частями философского знания. Так, например, почти все учебники начинаются с рассмотрения понятия мировоззрения, а затем в совершенно несвязном порядке следуют разделы по истории философии, онтологии, гносеологии, социальной философии. При этом связь между, скажем, онтологией и гносеологией вообще отсутствует, – в лучшем случае излагаются старые диаматовские схемы, связанные с двумя сторонами основного вопроса философии17, в худшем – дается совершенно эклектическое перечисление существовавших и существующих теорий без всякого их историко-философского и критического анализа. После чтения подобных учебных пособий у неподготовленного читателя в голове формируется путаница из противоположных теорий, среди которых он не в силах выбрать «истинную», так как все они внутренне (т. е. с точки зрения своих исходных посылок и методов обоснования) оказываются «истинными». Скажем, логика Гераклита, ведущая его к учению о всеобщей изменчивости мира (paґnta ∙ e‹), и противоположная логика Парменида, ведущая к признанию тотального покоя, с точки зрения своих имманентных логик в равной степени «истинны».

      Задачей философского образования является не просто знакомство человека с комплексом идей, которые существовали в истории человеческой мысли. Это было бы вульгаризацией философии как учебной дисциплины. Подлинной задачей философии, рассматриваемой в качестве учебной дисциплины, а не образа жизни, мудрствования и т. д., является изучение истории в целях развития своего собственного мышления, а не многознания. Основным условием реализации подобной задачи является критическое освоение историко-философского материала. Под «критикой» здесь понимается не вульгарное отрицание тех или иных теорий (вроде того, что идеализм – это мракобесие etc.), а детальный анализ данных теорий в их связи с историческими условиями и общим движением философской мысли. Естественно, что такой подход a priori предполагает определенную теоретическую, мировоззренческую, методологическую позицию интерпретатора философских идей, с точки зрения которой производится критический анализ историко-философского материала. Если же подобная позиция отсутствует, то тогда философия превращается в собрание «умных мыслей», т. е. в самую примитивную афористику.

      Почти ни один из современных учебников по философии для ссузов и вузов не имеет четко сформулированной мировоззренческой и методологической

16

Здесь латинское слово principium берется в своем исконном значении, как начало, основание, основа.

17

Онтология отвечает на вопрос о первичности материи или сознания, гносеология – на вопрос о познаваемости мира. Но подобная связь между онтологией и гносеологией естественна и понятна только в рамках конкретных философских систем (марксизма и, например, платонизма и неотомизма), но никак не может быть релевантной в эклектических моделях. Советский марксизм-ленинизм, несмотря на все свои недостатки, все же позволял действительно системно и систематически взглянуть на мир. По крайней мере, у человека, его действительно изучавшего, а не «проходившего» его в институте, было системное представление о мире в целом и человеке в нем.