Проблема субъекта и объекта в немецкой классической и марксистской философии. Константин Николаевич Любутин

ситуации, которая сложилась с наукой в нашей стране, и в первую очередь с наукой социальной, в том числе и с философией. Аспект этот методологический и дидактический. Поясним, о чем идет речь.

      Сегодня много говорят о кризисе в философии. Некоторые понимают под таковым распространение таких антисциентистских и иррационалистических направлений, как постмодернизм, герменевтика, экзистенциализм. Другие видят кризис философии в ее вульгаризации, особенно в упрощении ее языка. Философский язык ныне перешел от классического дискурса Аристотеля, Фомы Аквинского, Спинозы и Гегеля к беллетристике a la Ж. Бодрийяр или С. Жижек. Третьи, наконец, основным симптомом кризиса считают то, что философия до такой степени «размыла» свои границы, зачастую сливаясь с другими дисциплинами (например, социологией, политологией, лингвистикой, литературоведением), что совершенно потеряла свое «лицо», свой предмет, который, в соответствии с классической парадигмой, мыслится как постижение бытия в его онтологических и гносеологических формах. Так, если в первой половине ХХ в. философы еще создавали собственно философские шедевры (достаточно вспомнить «Историю и классовое сознание» Г. Лукача, «Бытие и Ничто» Ж. – П. Сартра, «Идеи к чистой феноменологии» Эд. Гуссерля или «Sein und Zeit» М. Хайдеггера), то наиболее известные философские произведения второй половины ХХ столетия – это, как правило, междисциплинарные исследования, которые при всем желании весьма трудно назвать чисто философскими (назовем хотя бы такие бестселлеры, как «Эрос и цивилизация» и «Одномерный человек» Г. Маркузе, «Иметь или быть?» Э. Фромма, «Конструирование социальной реальности» П. Бергера и Т. Лукмана, «Слова и вещи» М. Фуко).

      Все это верно – эти факты имеют место. Да, следует признать, что основная масса современных работ «по философии» – это междисциплинарные исследования. Но от этого они становятся только интереснее, создавая новые отрасли социальной и гуманитарной аналитики. Достаточно вспомнить о философиях техники, языка, образования, здоровья, религии, права и т. д., которые возникли на стыке философии и других наук. В свое время в структуре философского знания не существовало, например, такой науки, как социальная философия (у досократиков вы ее не найдете). И все знают, как относились древние греки к первым социальным философам – софистам и Сократу, – последний был даже казнен, а Протагор приговорен к смерти. Но ничего, уже у Платона и Аристотеля эта область философских исследований занимает весьма существенное место в их «энциклопедиях философских наук». До ХХ в. философию невозможно было помыслить без онтологии в смысле метафизики. Но уже в ХХ в. появились школы, в которых никакой онтологии вообще не было и в помине (неопозитивизм, аналитическая философия, фрейдизм, структурализм, постмодернизм), и тем не менее эти школы считаются вполне философскими. Поэтому рассматривать некоторую расплывчатость и междисциплинарность современной философии в качестве симптоматики ее кризиса – заблуждение, ибо