Патриот. Андрей Рубанов

снять квартиру.

      – Да, собирался. Но я боюсь жить один. Сниму квартиру – однажды ко мне придут.

      – Из-за долгов?

      – Чёрт с ними, с долгами.

      – Ты всё время поминаешь чёрта. Так нельзя. Накличешь.

      – Не страшно. Ты забыла, я – бывший банкир. А все банкиры попадают в ад. В седьмой круг, если быть точным.

      – Ты слишком много выпил.

      – Я не сам. Один человек посоветовал. Очень крутой колдун.

      – Но ты тоже колдун.

      – И ты.

      Он поцеловал её в глаза, в шею.

      – Теперь скажи, как прошёл твой день.

      – Никак. Пыталась работать – не смогла.

      – Устала?

      – Хуже. Эта стадия творческого процесса называется «Я – говно».

      – Знакомо, – сказал он.

      – Пришлось позвать друзей и напиться.

      – Помогло?

      – Не очень. Мне всё ещё грустно. Мне двадцать девять лет. А я продала всего одну картину. Меня никто не знает. Галерейщики меня не берут. Я неудачница.

      – Ты живёшь в центре Москвы, – возразил он. – Ты умна. У тебя бешеная сила воли. У тебя куча друзей. Они носят тебе вино, траву и булки. У тебя есть вкус и чувство юмора. Ты – везунчик из везунчиков. Миллиарды людей мечтают поменяться с тобой местами. Ты обязательно добьёшься своего.

      – Я не знаю, как.

      – Пиши картины большого размера. Два метра на три с половиной. Живопись покупают богатые, для них размер имеет значение. Они торчат на всём огромном, у них от этого встаёт. Пикассо был не дурак, он ваял огромные полотна.

      – Мне кажется, я не готова к крупной форме.

      – Уже готова.

      – Откуда тебе знать?

      – Я тебя люблю. Я тебя чувствую. Я знаю, что у тебя внутри. Ты давно готова. Оставь старую работу и начни новую. Сделай перерыв, отдохни несколько дней. Съезди куда-нибудь.

      – А куда поедешь – ты?

      – Ещё не решил, – ответил он. – Скажу, когда всё обдумаю.

      Она замолчала.

      Он очень хотел дать ей какой-нибудь дельный совет, как старший, как поживший; разве не в том была его прямая обязанность, чтоб развеивать её уныние одной-двумя фразами? Но пусто было в голове.

      – Кстати, – сказала она, – я нашла хорошего дизайнера. Придумает любую телогрейку за пять минут. Или это тебе уже не нужно?

      – Не нужно? Да это жизненно необходимо! Нет ничего важней! Пусть всё рухнет, но телогрейки – останутся. Назначай встречу на завтра. Заплачу, сколько надо. И ещё тебе, за посредничество…

      – Дурак ты. Колдун, называется. Я на друзьях не зарабатываю.

      – А мы разве друзья? Мы – секс-товарищи. Сама говорила.

      Он прижалась сильней, поцеловала в нос.

      – Ты дурак.

      – Конечно, – согласился он. – Больше того, я – карикатура. Сбежал с офорта Франсиско Гойи. Поживу в этом мире, покручусь – и вернусь обратно.

      – Не торопись обратно. Ты мне ещё здесь пригодишься.

15

      В семь с четвертью его разбудил телефон.

      – Доброе утро, Сергей Витальевич! – произнёс абонент с чудовищной вежливостью. – Не разбудил?

      – Кто