Ярмарка. Елена Крюкова

руки. Накрошила в кастрюлю овощи. Вышла с кастрюлей во двор.

      Пошла к водонапорной колонке. С силой нажала на рычаг. Ждала, пока струя воды не пробьет морозную корку.

      Вода хлынула; наполнила кастрюлю.

      Мария вернулась в дом. Поставила кастрюлю прямо на железный верх буржуйки. Открыла дверцу печки; глядела на горящие доски, на драгоценные яхонты мерцающих углей. Жар шел от буржуйки, разливался по спаленке.

      Был еще не поздний вечер, но старики спали. Спала Лида на ванне в кладовке; слышно было – похрапывала. Старик Матвеев спал тихо, на кровати, подогнув под себя длинные, костлявые ноги. Старый конь устал. Сморился.

      Они оба почти все время спали – чтобы не плакать. Не видеть мир, что под конец посмеялся над ними золотыми зубами огня.

5

      – Раздевайтесь, раздевайтесь! – Слова были любезны, а моложавое, кормленое дорогими кремами, длинное, как у лошади, лицо – равнодушно. – Вот сюда курточку повесьте! У вас сменной обуви нет? Вот тапочки… ваш размер?

      На полу стояла шеренга роскошных, расшитых золотом и жемчугом, пухом и мехом, красивейших тапочек. Мария застеснялась и быстро всунула ноги в первые попавшиеся.

      – Мария… как вас?..

      – Васильевна.

      – Мария Васильевна, проходите, пожалуйста! Вы ведь у нас в первый раз?

      Да ведь она прекрасно знает, что в первый. Что ж спрашивает?

      – Проходите, я вам покажу дом! Вот это у нас прихожая… Осторожно, чтобы вас фонтанчик не обрызгал…

      Смешок вылетел из длиннозубого, лошадиного рта. Мать ее ученика была еще молода и очень некрасива.

      Мария огляделась. У нее закружилась голова. Стены были отделаны цветным мрамором – кроваво-мясным, иззелена-змеиным. Рядом бил фонтан. Радужные струи с легким шумом падали в дрожащий золотой дрожью, будто живой, бессейн. На мраморном бордюре горела цветная подсветка. Марии казалось – она вошла в детскую сказку, в волшебный дворец.

      За маленьким бассейном виделся огромный, плавательный. Изваянные животные, козлы и газели, весело скакали вдоль выложенных яркой мозаикой стен. Со стен на Марию глядели нимфы и нереиды, плескались синие дельфины, из волн вставала нагая баба, держала в руках жемчужное ожерелье.

      Хозяйка глядела насмешливо, как Мария смотрит на мозаичную богиню.

      – Вот здесь мы плаваем, – весело сказала тетя-лошадь. – Для здоровья. Тимочка такой слабенький мальчик. Ему нужны постоянные водные процедуры. Здесь, на первом этаже, у нас столовая… И каминная…

      Мария заглядывала в огромную, как танцзал, столовую; дивилась на прозрачные, будто хрустальные, столы; на сиянье белоснежной посуды; заглядывала в уютную, увешанную медвежьими и волчьими шкурами каминную. Чуть не уронила китайскую, расписанную, наверное, тончайшей кисточкой, большую, как лодка, вазу.

      Распятые звери, простите людям. Простите.

      – Эпоха династии Тан… антикварная… – Хозяйка облизнулась, будто съела ложку варенья. – Пойдемте, поднимемся!

      Было видно, как ей приятно показывать свой богатый