Одиссея. Гомер

трудились мы лет, чтобы их погубить, вымышляя

      Хитростей много. Насилу Кронид нам послал окончанье.

      Разумом острым не мог никогда потягаться открыто

      Кто-либо там с Одиссеем божественным. В выдумке всяких

      Хитростей всех побеждал неизменно родитель твой, если

      Подлинно сын ты его. На тебя я смотрю с изумленьем:

      С ним и речами ты сходен, и кто бы подумал, чтоб было

      Юноше можно настолько с ним сходствовать умною речью!

      Мы никогда с Одиссеем божественным ни на совете,

      Ни на собраньи народном различного не были мненья.

      С единодушием полным и в мыслях и в добрых советах

      Мы лишь того домогались, что было ахейцам полезней.

      После того же как взяли мы город высокий Приама

      (В море ушли на судах, и бог раскидал всех ахейцев),

      Бедственный в сердце своем замыслил возврат аргивянам

      Зевс-промыслитель за то, что не все они были разумны

      И справедливы. Нашли себе многие жребий печальный,

      Гибельный гнев возбудив Совоокой, Могучеотцовной.

      Жаркую распрю она разожгла меж сынами Атрея.

      Всех аргивян на собранье народное оба созвали, –

      Не по обычаю, глупо, когда уже солнце садилось.

      И собралися ахейцы, вином отягченные, к месту.

      Начали те говорить, для чего на собранье созвали.

      Требовал царь Менелай, чтобы вспомнили тотчас ахейцы

      О возвращеньи домой по хребту широчайшего моря.

      Но Агамемнону это не по сердцу было, хотел он

      Весь народ задержать и святые свершить гекатомбы,

      Чтоб исцелить у Афины рассерженной гнев ее страшный.

      Глупый! Не знал он того, что ее уж склонить не удастся:

      Вечные боги не так-то легко изменяют решенья!

      Так они оба стояли, один обращаясь к другому

      С речью обидной. Ахейцы красивопоножные с места

      С криком ужасным вскочили, на два разделившися мненья.

      Ночь провели мы, питая враждебные друг против друга

      Чувства: уже нам готовил великие беды Кронион.

      Утром одни совлекли корабли на священное море,

      В них нагрузивши богатства и жен, подпоясанных низко.

      А половина народа, отплыть не желая, осталась

      С сыном Атрея, царем Агамемноном, пастырем войска.

      Мы, половина другая, отплыли. Помчалися быстро:

      Бог перед нами разгладил глубоко-пучинное море.

      Скоро пришли в Тенедос. Порываясь всем сердцем в отчизну,

      Жертву богам принесли. Но еще не решил нам возврата

      Зевс непреклонный; вторично вражду он разжег между нами.

      Кто с Одиссеем-владыкою был, многоумным и хитрым,

      Те на двухвостых судах, повернувши обратно, поплыли

      И к Агамемнону снова вернулись, ему угождая.

      Я же со всеми своими судами вперед устремился,

      Видя, что нам божество великие беды готовит.

      Храбрый отплыл и Тидид и товарищей к бегству подвигнул.

      Несколько позже к нам также пристал Менелай русокудрый.

      В Лесбосе он нас нагнал,