Проделки куриного бога. Анна Яковлева

стоит. Вы такой, какой есть, и таким останетесь, хоть извинитесь еще сотню раз. Мы с вами всего лишь случайные попутчики. Дорога когда – то закончится, и мы больше никогда не увидимся.

      – Удивительно. За короткое время вам дважды удалось внушить мне чувство вины. Это под силу только настоящей женщине.

      – Это комплимент?

      Чарнецкий пожал плечам:

      – Если бы мне сказали, что я настоящий мужчина, я бы воспринял это как комплимент. Но вы правильно делаете, что не верите мне. Последнее время я и сам себе не доверяю. Все запуталось, знаете. Я вдруг понял, что потерял нравственную опору в жизни.

      Косясь на публициста, Михася внутренне подобралась. Ну и тип!

      Раскусил ее на пятой минуте разговора и вяжет, вяжет оснастку. Таких высот одной интуицией не достичь, пожалуй, это мастерство, возведенное в ранг искусства. Ноги в руки – и драпать от этого шелкопряда – виртуоза.

      – Заказывать будете? – спасла ее официантка.

      – Спасибо! Нет! – Михася обрадовалась тетехе, как родной. – Счет, пожалуйста.

      Чарнецкий – таки оплатил ужин. Михалине пришлось утешаться тем, что платил он не только за нее, но и за чертову бестию.

      По пути в купе она держалась с подчеркнутой холодностью.

      Чтобы растопить лед, Борис вился вокруг спутницы, выказывал воспитание и галантность: поддерживал в переходах, подавал руку, пропускал в нужных местах вперед или, наоборот – придерживал, словом, беспокоился, хотя беспокойство это, скорее, относилось не к спутнице, а к тарелке с сыром и маслинами, которую она несла из ресторана.

      – Михалина, расскажите о сестре. Это родная ваша сестра или двоюродная? – в паузах между тактическими маневрами, расспрашивал Чарнецкий.

      – Родная, – отвечала она.

      – И как она оказалась в Польше?

      – Как все, так и она.

      – А именно?

      – Репатриировала. Мама у нас полька.

      – Вот оно что. Младшая или старшая сестра?

      – Старшая.

      – А как с работой у сестры?

      – Нормально. Преподает в гуманитарном университете в Варшаве. – Михася всегда считала, что самой ей похвастаться нечем, поэтому с удовольствием хвасталась сестрой.

      – Что преподает?

      – Сравнительное языкознание. Она филолог, доктор наук. Стефания Ивановна Трацевская. Сестра достаточно популярная фигура в своей среде. Защитила недавно докторскую. Очень активный человек. Помимо часов в университете еще факультативы ведет. И собирает пожертвования для бездомных животных.

      – А семья? – Они уже подошли к купе, и Чарнецкий откатил перед спутницей дверь.

      – Да как – то не сложилось.

      Остановленная запахом, Михалина замерла на входе, принюхалась и оглядела их временный приют.

      В глаза бросился прозрачный пакет, сиротливо приткнувшийся на столике. Сквозь него проглядывала вполне предсказуемая яичная скорлупа, обглоданная куриная ножка и пучок зеленого лука.

      Не дотянув до своего места наверху, Катька заняла нижнюю полку напротив дремлющего Платона Фархатовича.

      – Как