Сочинения. Том 2. Александр Строганов

человека, вознося его над суетой и временем. В состоянии степи человек более всего приближен к любви. Не к влюбленности с ее электрическими ужимками и слабостью в коленях, а к лакомому как вышивание гладью или вечерний свет созерцанию небытия. И телеграфные столбы в данном случае символизируют не что иное, как законченность и совершенство. На мой взгляд, «Черный квадрат» был создан Малевичем в состоянии степи.

      Или взять вышеупомянутого Джексона Поллока.

      Если обратиться к вышеупомянутому Джексону Поллоку, какое тотчас разверзнется чувственное пространство! Об этом можно поговорить подробнее, но стоит ли отвлекаться? Можно потерять магистральную мысль.

      Магистральная мысль. Магистраль – степь – столбы. Все рифмуется.

      Прошу заметить, в моих заметках нет ни единого случайного слова.

      Наверное, приличнее было бы промолчать. Наверняка. А что, если я так и останусь единственным читателем своих репортажей? Где почерпну я ту малость похвалы? что есть для автора и воздух, и молоко, и поцелуй перед сном.

      Так что иногда я буду хвастаться. Прошу не судить строго.

      Вообще-то, я – сам себе великий инквизитор, только виду не подаю.

      Так вот, если вспомнить Джексона Поллока…

      Впрочем, оставим Поллока на десерт, а сами вернемся к путешествию.

      Итак, мне казалось, что я блаженствую.

      Наверное, скорее всего так и было.

      И, наверное, и скорее всего, и наверняка я пропустил бы свою станцию, когда бы ни посланный мне свыше Продин.

      ***

      Тишайший, без признаков храпа и бормотания, Продин свалился с верхней полки, точно мешок с углем.

      Если вам когда-нибудь приходилось иметь дело с такого рода мешками, вы наверняка обратили внимание, что при перемещении, а, тем более, при опускании их на землю, они, как некоторые виды глубоководных рыб при извлечении из воды бесшумно взрываются хмурым облаком. То же самое при падении случилось и с Продиным.

      Короткий мягкий звук и дальше продолжительная тишина.

      Все произошло мгновенно.

      Так что спящие остались спящими.

      Я же, поскольку взгляд мой не прерывался, не без грусти расставшись с верблюжьей степью и ее телеграфными столбами, встретился глазами с глазами падшего своего попутчика, полными нежности и боли.

      Пожалуй, только теперь, когда я по памяти записываю эти свои наблюдения, я начинаю осознавать, сколь значительную роль в моей жизни сыграла встреча с этим человеком.

      Правильнее сказать, я чувствую это.

      Выводов пока не сделал – логика ускользает. Не исключено, что мне так и не удастся ухватить ее за хвост.

      Случаются такие беседы…

      Да.

      Итак, наши глаза встретились.

      Ненадолго.

      Неловкая ситуация очевидно смущала Продина, и он, прервав наш немой диалог, уселся на мою полку подальше от меня и принялся рассматривать стенку напротив.

      Я вернулся к окну.

      Молча, ехали мы довольно долго. Минут пятнадцать или двадцать. Во всяком