Блумсберийская красавица. Август Мейхью

нет, – скромно ответила красавица. – Я не шла замуж, потому что никто не нравился. Я отказала лорду Маргету, как он ни молил меня…

      – Лорду Маргету? Этому великолепному мужчине!

      – Между нами не было симпатии, Долли, – просто объяснило неподкупное создание.

      Воркованье длилось уже несколько недель и семья крайне нетерпеливо ждала свадьбы. Старые де-Кады ссорились, что так долго продолжаются экстренные расходы, а мисс Анастасия, отличавшаяся живым нравом, не совсем блогодушно выносила упреки мамаши за медленное ведение дела.

      – Пожалуйста, не оправдывайтесь, Стаси! – восклицала мистрисс де-Кад. – Я очень хорошо знаю, что он все сделает, что вы пожелаете. Мне уже надоело ворчанье вашего отца! Что вы хотите уморить меня, что ли?

      В одно прекрасное утро Долли получил от доктора Ле-Дерта, приятеля старого де-Када, приглашение на вечер. Я до сих пор подозреваю, что старый де-Кад поверил Ле-Дерту свое затруднительное положение и попросил его помощи.

      Вечер мы проведи преприятно. Анастасия возбуждала восторг мужчин, но была неприступна для всех, как богиня; Долли сначала принялся ревновать, как Отелло, но нежная улыбка его успокоила и развеселила. Я заметил, что все гости как будто ожидали чего-то и что дамы подходили к Анастасии и пожимали ей руку, как бы желая сказать: "не робейте!"

      Когда стали разносить шампанское, доктор Ле-Дерт поднял свой бокал и объявил, что предлагает тост.

      – Пожелаем здоровья и счастья нареченным мистеру Адольфусу Икль и мисс Анастасии де-Кад!

      Признательный дантист ответил блогодарственным спичем.

      – Через несколько дней, – закончил коварный отец: – я расстаюсь с дочерью, я лишаюсь ее! Но зато я приобретаю сына!

      Всеобщее сочувствие выразилось потоком поздравлений, и мистрисс де-Кад, не совладав с своими чувствами, удалилась из-за стола и в дамской уборной дала волю слезам.

      На следующее утро радужному лакею дано было приказание просить мистера Икля, как только он появится, в комнату мистрисс де-Кад.

      Она встретила Долли сладостною улыбкою и объявила ему, что после вчерашних поздравлений свадьбу не следует откладывать.

      – Надо принудить Стэйси, – сказала она: – а то бедное дитя никогда не назначит решительного дня. Она со слезами молила меня отложить свадьбу еще хотя бы на год.

      – На год! – вскрикнул испуганный Долли.

      И они поспешно отправились к мисс Анастасии.

      – О, мама! – время еще терпит, ответила красавица, опуская глаза.

      – Вы огорчаете мистера Икля, дитя моё, – сказала мамаша.

      – О, Долли! – вскрикнуло трепетное созданье, испуганное одной мыслью, что могло огорчить своего избранного.

      – Свадьба будет через десять дней! – холодно и повелительно сказала мистрисс де-Кад.

      Бедная девица поглядела кругом с изумлением и даже некоторым ужасом.

      – Через десять дней! – воскликнула она. – О, мамаша! Я не могу! Дайте мне еще хоть один год, хоть один год!

      – Через десять дней! – решительно сказала