Игра в прятки. Лора Джонс

куклу в дорожную корзину, провожу большим пальцем по сделанным Ларой новым стежкам, крошечным и ровным, будто над ними трудились эльфы. Будто сестра, штопая куклу, уже знала, что все прочие папины принадлежности нам придется оставить. Что это единственная его вещь, которую я смогу забрать с собой…

      Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. За порогом кто‑то стоит: без сомнения, это тот безмозглый служащий, который вернулся, чтобы выгнать нас на улицу еще до истечения срока, указанного в уведомлении. Я приникаю к окну спальни. Это Гийом. Юноша поправляет манжеты и, как всегда, смущенно сцепляет перед собой пальцы в замок. Он словно запыхался после долгого бега.

      Поскольку Лары нет дома – она ушла оплачивать последней монетой какой‑то счет, – открывать направляюсь я. Но прежде, чем успеваю выйти в коридор, снизу доносится мамин голос. Она меня опередила.

      Я не могу ни видеть ее со своего места, ни слышать, о чем они говорят. Вижу лишь неловкие движения Гийома, его поникшие плечи. Юноша несколько раз умолкает и поднимает взгляд на окно спальни, вынуждая меня приседать и прятаться. Я отодвигаю щеколду и приоткрываю окно. Слова все равно плохо различимы, но я отчетливо слышу печаль в голосе Гийома, прерываемом лишь натянутыми репликами матери.

      Через несколько минут юноша разворачивается и медленно бредет прочь, и я задаюсь вопросом, чтó сказала ему мама. Сообщила ли она, куда и когда мы едем? Навряд ли.

      Как только Гийом сворачивает в соседний переулок, на противоположном конце улицы появляется Лара, разминувшаяся с ним на несколько минут. Я спускаюсь вниз.

      – Для меня не передавали сообщений? – осведомляется Лара, входя в гостиную. – Или для Софи?

      – А должны были? – отвечает мама вопросом на вопрос.

      Лара слегка смущается.

      – Неважно.

      Укладывая в корзину оставшееся белье, мама досадливо восклицает:

      – Если ты имела в виду того парня, выбрось его из головы. – В ее тоне, слишком торопливом и напряженном, слышится фальшь. – Если бы хотел прийти – пришел бы. Я тебе тысячу раз говорила, не так ли? Мужчинам доверять нельзя.

      Я собираюсь открыть рот, чтобы опровергнуть ее и рассказать Ларе, чтó только что произошло, но мама бросает на меня такой взгляд, что слова сами собой застревают у меня в горле. Я решаю, что обо всем поведаю сестре позже, когда мы останемся наедине.

      Стараясь не встречаться взглядом с Ларой, мама жестом велит ей взяться за другую ручку корзины и помочь донести ее до двери.

      Вид из окна

      Лара

      Это последняя ночь перед нашим отъездом на север, и сон никак не идет. Странно, ведь после того несчастного случая мне всякую минуту хотелось закрыть глаза – не только для того, чтобы попытаться избавиться от ужасных воспоминаний, но и чтобы заглушить боль в голове. Однако сегодня что‑то изменилось, и я не могу не вглядываться в темноту нашей спальни, ибо знаю: это в последний раз.

      Так проходит час. Стараясь не потревожить чуткий сон Софи, я осторожно