Метаморфозы смерти. Луксина Тесебрин

приблизившись к морской границе, проговорила новообращённая.

      – Разве? – возразил сын Посейдона, и его глубокий голос слился с шумом моря.

      – Я хочу спросить тебя про Медузу Горгону – поверженное Персеем чудовище, – продолжила Афина, сжимая в руке факел.

      – Ты про самую красивую жрицу твоего культа, посмевшую разозлить свою покровительницу и поплатившуюся за дерзость? – ухмыльнулся собеседник. – И что тебя интересует?

      – Она погибла или нет? – протараторила неофитка, смущённо отведя взор.

      – Персей же принёс тебе её голову в качестве трофея прямо в Афины, – промолвил Тритон, приподняв в недоумении бровь.

      – И тебе известно, где она сейчас? – не отставала девушка.

      – Конечно, и я готов раскрыть тебе тайну за поцелуй, – вдруг заявил Тритон, прекрасно зная, слишком благоразумная Афина, давшая себе клятву навсегда остаться девственницей, никогда не согласиться на подобную сделку.

      – Нет! – и вправду сразу выпалила Афина, смерив морского бога презрительным взглядом. – Пожалуй, я найду иной способ всё выяснить…

      «И лучше дам Горгоне свести меня с ума, чем поцелую сына главного врага», – недовольно добавила про себя неофитка.

      – Как скажешь, – повёл плечами с вросшимися в них раковинами морской бог, и, отвернувшись от девушки, взялся перемещать золотого куроса на край степени.

      «Ох, напрасно я так быстро отвергла предложение Тритона, и теперь не найду себе места, пока не выведаю тайну про Медузу», – уже через мгновенье пожалела о вспыльчивом отказе покровительница мудрости. – «Мне нужно убедиться в смерти Горгоны, тогда она перестанет, наконец, меня преследовать! Но до возвращения в Элевсин осталось полтора дня, а все доказательства в Афинах… Боюсь, я могу не успеть…»

      – Ну, хорошо, я передумала, – сквозь зубы процедила неофитка. А затем с губ девушки сорвался нервный смешок: – Один поцелуй не такая уж и большая плата. Не сделает же он меня твоей невестой? И я готова потерпеть…

      – Потерпеть? – в свою очередь, возмутился морской бог.

      «И что эта недотрога о себе возомнила?» – разозлился Тритон, слишком избалованный вниманием смертных, нимф и русалок. – «Да девицы с завидной регулярностью продолжают бросаться со скалы в море, мечтая о моём спасении. А сколько несчастных дев здесь потонуло, так и не попав ко мне объятья, и не счесть».

      Откинув мокрые волосы за спину, своей изогнутой формой уподобляющихся нисходящим на берег волнам, морской бог напряг крепкие мышцы, выставив напоказ мощные руки и рельефный пресс, отчего на его коже в ореоле лазурного блеска моментально выступили таинственные символы. Тело Тритона было испещрено именами врагов, которых герой уничтожил, но главным достоинством ему служила вовсе не эффектная внешность. Он считался самым могущественным из всех сыновей верховного владыки Посейдона, превосходя