Метаморфозы смерти. Луксина Тесебрин

кивнула, отметив про себя: «Как же невольники Афин отличаются от остальных рабов Эллады!» Ведь ещё в благодатных Нимфеях новообращённая нередко становилась свидетелем обсуждения посетителями этой острой темы. В Элевсине и во всей Аттике невольников не считали за людей и относились к ним словно к одушевлённому имуществу. Рабы не обладали простейшими правами, не могли заводить семьи и всецело принадлежали хозяевам, которые по своему усмотрению не только нагружали их любой работой, но и наказывали за малейшую провинность голодом или розгами, а за значительный проступок – не гнушались и повешеньем. Причём такую дешёвую рабочую силу позволяли себе иметь в том числе небогатые дома.

      Между тем в Афинах к невольникам установилось более гуманное отношение. Здесь хозяева вводили рабов в семью торжественными ритуалами, и в дальнейшем старались содержать их в нормальных условиях, понимая, что голодные работники принесут мало пользы. Также в полисе им разрешалось владеть собственностью, на дополнительных заработках оставлять себе часть зарплаты и самое важное – допускалось со временем выкупить долгожданную свободу. Зачастую возникали и случаи освобождения невольников посмертным завещанием владельца.

      Рабов в Афинах давно уже не причисляли к двуногому скоту. Демократические законы защищали их и от произвола владельцев. Если те демонстрировали жестокое поведение, то невольники запросто обращались в суд с требованием сменить им хозяев. Убийство работника же расценивалось страшным злодеянием, нёсший за собой крупный штраф.

      И действительно, стоящая перед Немезидой рабыня была одета вполне прилично в тунику из добротной ткани, и рассуждала обо всём наряду с небожительницей – открыто и непринуждённо, иногда позволяя себе в высказываниях лёгкую дерзость.

      – Надеюсь, ваш спутник не осмелиться зайди в храм, нарушив правила, – осуждающе заявила рабыня. – Иначе юношу ждут огромные неприятности, и от немилости богов и гнева жриц его не спасут даже молитвы Гермесу перед его статуей в западном крыле святилища.

      – Правда? Там есть изваяние божественного вестника? – переспросила Немезида.

      – Да, местные торговцы и путешественники часто прибегают к покровительству бога лукавства, счастливого случая и воровства…

      – Я не ослышалась, ты упомянула воровство?

      – Ну, в мифах обаятельный мошенник нередко в целях развлечения прибегал к кражам или другими ловким проделкам, – выложила всё подноготную Гермеса рабыня, и не подозревая об истинной сути своих спутников, чем, несомненно, удивила благоразумную Немезиду.

      – Это преступление! – возмутилась богиня возмездия.

      – Но хитрец ворует на потеху, не имея злого умысла. Для него любое хищение всего лишь игра. Да и странные пристрастия, легкомысленный характер, склонность ко лжи не мешают уважаемому божеству выступать в роли посланника всего