Живая вода. Юлия Лавряшина

Вы что, действительно это можете?! Сделаете это?

      – Увидишь, – только и сказала Лилия Сергеевна. – Кстати, добавь травки в ту корзинку. Какая-то она голая…

      Фотографию Катя отдала утром и подумала, что в этом есть пугающая закономерность: сегодня день рождения Арни. Она собиралась подарить ему свободу, и если все получится, то всем будет только лучше. Их души станут пусты, как бумага, на которой каждый сможет написать ту историю любви, какую захочет. Держа все это в памяти, Катя и не стала отказываться от ужина с Арни. И даже дала себе слово быть как можно покладистее, чтобы каждый из них уснул сегодня с ощущением счастья. Пусть оно останется в них, когда все другое уйдет… Катя была уверена, что их настоящее расставание произойдет во сне.

      Арни ждал ее, сидя на решетке низенькой ограды. Стеклянный кубик их магазина стоял в трех метрах от остановки, и здесь было людно в любое время дня. Еще и потому, что под боком был гастроном, напротив – книжный, а неподалеку – универмаг… Кате нравилось вливаться в поток и выискивать интересные лица. В некоторых было все, чтобы стать особенным. Для этого требовалось только одно: забыть лицо Арни.

      Он печально заметил:

      – Ты оставила хризантемы.

      – О господи! – ахнула Катя. – Подожди, я…

      Он цепко схватил ее за руку. Пальцы у него были такими же теплыми, как раньше. «А разве это могло измениться?» – удивилась Катя своему удивлению.

      – Я не хочу отпускать тебя ни на секунду.

      – Арни, перестань изображать впервые влюбленного!

      – Почему – нет? Разве ты еще не поняла, что я буду влюбляться в тебя снова и снова?

      Катино сердце угодило в пустоту, и на секунду она оказалась вне жизни, как бывает на качелях.

      – Это только слова, – с опаской сказала она.

      – Ты не поверишь ничему, что бы я ни сказал и ни сделал?

      – Нет. По-моему, нет. Что может перечеркнуть тот день?

      Она попыталась вытащить пальцы из его руки, но Арсений только сжал покрепче.

      – Глупо даже говорить, что каждый может ошибиться…

      – Мыслью, – согласилась Катя. – Она – порождение его разума, а он несовершенен. Но желание не может быть ошибочным, ведь оно идет из души.

      Его пальцы так резко сжались, что Катя вскрикнула. Точно не услышав, Арсений отрывисто бросил:

      – Да какая там душа! О чем ты говоришь? Душа в тот момент была черт знает где!

      – Ты еще скажи, что со мной! – рассердилась Катя и наконец освободила руку.

      В костяшках немного ныло, и хоть эта боль была пустячной, она выразительно подула.

      – Ой! – вскрикнул он и вскочил. – Больно?

      – Отстань, Арни! Не зли меня больше, чем уже разозлил.

      Он потупился, как ничуть не раскаявшийся школьник.

      – Я не хотел. – Перегнувшись через оградку, Арсений достал из клумбы кактусницу и похвастался: – А вот я не забыл.

      – Хороший мальчик, – похвалила Катя. – Может, у тебя еще и деньги на пиццу найдутся?

      – А как же! Я же тебя пригласил. За твой счет, что ли?

      Она