Тени коротких жизней. Виктор Климов

энергию снежных вершин всему живому, что наполняет эту красивую воду.

      Охотник теперь не только слышал, но и видел новые краски. Как они туго скручиваются в лихую спираль и, разметавшись, напоминают игру северного сияния. И вот уже хохочут и поют звуки, вихрем мчатся красочные картины, а в них надо успеть рассмотреть нужное и верно распознать…

      Всё отдельное сливается в одно притягательное, красочное видение, в котором вовсе нет места мрачности и холодности. Душа начинает трепетать, наполняться живительной магической силой. Значит, пора идти, пока открываются новые тропы, впереди которых бежит сама удача. Следует не упустить случая…

      Афанасий опускает бубен и, обессиленный, послушно досматривает только что проявившиеся картины, не открывая глаз. Они не исчезают вмиг, а теряют свою видимость постепенно, разрешая расслабиться душе. Значит, они были живыми, реальными, такими, в которые хотелось верить.

      Медленно развернувшись, Афанасий вошёл в жилище и, не выпуская из рук бубен, повалился на шкуры, кучно уложенные на ветви пахучей хвои.

      Умная собака, ближайший друг Афанасия, привязанная надёжной бечёвкой к вбитому недалеко от жилища березовому колу, всё это время приученно наблюдала за действием своего хозяина, волнуясь и сопереживая.

      Спустя время Афанасий облачился в охотничьи одежды, взял ружьё, устроил на плечах походный мешок и, осмотрев жилище, пошёл в сторону, обратную от входа. Там, расстегнув неприметные самодельные застежки, откинул полог и вышагнул наружу.

      Собака увидела хозяина, услышала запах предстоящей охоты от ружья и сумки, радостно вскочила с земли и преданно отлаяла человеку. Завиляла хвостом и завертелась вокруг березового кола, который вот уже несколько дней определял её свободу на длину прочной верёвки.

      Афанасий отстегнул замок на ошейнике, и собака, лизнув в благодарность руку, стремительно побежала в сторону. По пути спугнула стайку птиц, облаяла их, крутнулась, нагнула морду и некоторое время бежала по следу, пытаясь распознать его тайну. Услышав её старость, потеряла интерес и, красиво перепрыгнув через кустарник, выскочила на разноцветное мховое поле. Там, почуяв добычу, ткнула носом в одно и другое место, застыла на мгновение и, отвлекшись на примчавшийся звук из леса, повернулась к нему чутким ухом.

      Афанасий хорошо помнит свою собаку совсем маленьким живым комочком. Тогда один из охотников, выбраковав из помета неудавшегося щенка, понёс его в шляпе, предлагая встречным для бытовых нужд. Афанасий же увидел нечто особенное в глазных горошинках притаившегося, почуявшего свою необычную участь щенка. В его выразительных глазах гордо сквозило несогласие с вынесенным ему приговором.

      Афанасий, не раздумывая и не вслушиваясь в наставления охотника, перенял в свои руки старую, изношенную шляпу с существом, не имеющим возможности избежать своей незавидной участи.

      На щедром питании щенок, как и ожидал Афанасий, быстро окреп и по мере своего взросления