Матрос в тишине. Евгений Сапибин

состоянии. Подбородок поражал своей мощностью и переходил в такую же мощную шею. Тельняшка и фланка были затертые, что говорило о давности службы этого матроса. Глаза Сергея опустились по мощному торсу и застыли на руках, которые сидящий напротив положил на подлокотник. Руки были здоровенные и грязные. С черными полосками и черной грязью под ногтями. Сергей сидел и смотрел молча. Неожиданно захотелось закурить и поссать. В поле его зрения попала пачка сигарет «Петр 1», лежавшая на середине стола. Рядом с ней лежала и зажигалка. Сергей стал медленно наклоняться вперёд, и рука выдвинулась по направлению к пачке.

      – Руки! – раздался резкий выкрик матроса напротив.

      Молодой человек резко одернулся, убрал руки под себя, а в туалет захотелось прямо сейчас. Матрос в это время закинул правую руку за спину, и вернул её оттуда с зажатым в ней револьвером. Направил его на оппонента и взвел курок.

      Серёга же, высокий и худощавый парень с немного простоватым лицом, далеко не был бойцом и не обладал приемами самозащиты от огнестрельного оружия, поэтому он молча вжимался в спинку кресла и пучил свои серые глаза.

      – Ты кто? – матрос был сам ошарашен таким поворотом событий и находился в слегка растерянном состоянии. – Какой сейчас год?

      – Я Серёга, – начал бормотать молодой человек, замечая, как его всё больше и больше потряхивает от страха. Сейчас он даже заметил, как трясется его нижняя губа. «Это же глюк. Странный, неожиданный глюк. Очень сильный и реалистичный глюк. Таких не бывает. Очень реалистичная картинка», – закрутились мысли в накуренной голове.

      – Ладно, расслабься, Серёга, – зазвучал громкий голос матроса, но уже более располагающий и не внушающий страха. Заметив дрожащего собеседника, он немного сбавил обороты. «Я живой получается. Я говорю. И ничего не болит, за исключением головы. Но она болит с утра, после вчерашнего», – обдумывал своё состояние Николай.

      Они сидели и рассматривали друг друга. Взгляд Сергея всё же больше косился на направленный в его сторону пистолет, и это очень сильно мешало ему сосредоточиться. «Что это за хрен? Откуда он взялся? Почему тычет в меня пистолетом?» – Сергей Бачалов стал осознавать, что сидящий напротив матрос – это не глюк. Он разговаривает. Говорящих глюков у Серёжи ещё не было.

      – Год какой? – повторил матрос.

      – Двухтысячный, – выдавил из себя с трудом Бачалов, – от рождества Христова, – добавил его накуренный мозг.

      – Вот те раз, – выдохнул матрос и поднял бескозырку с глаз дулом револьвера. – Значит сработало. Меня не убили.

      Матрос полез в карман, достал оттуда папиросы и закурил.

      – Можно я тоже?

      – Что тоже? – вопросительно взглянул матрос.

      – Закурю, можно? – набираясь смелости, спросил Сергей.

      – Кури, на здоровье.

      Сергей взял со стола пачку сигарет, достал одну. Засунул её в дрожащие губы, чиркнул зажигалкой и смачно затянулся.