«Демонология» короля Якова с приложением «Вестей из Шотландии». Яков, король Шотландский и Английский

в качестве достаточного доказательства свидетельства какого-нибудь опозоренного человека, поскольку это запрещено по закону.

      ФИЛ. А сколько же тогда признаний тех, кто уже признан виновным, может сработать против обвиняемого?

      ЭП. Суд[243] должен служить толкователем нашего закона в этом отношении. Но, по моему мнению, поскольку в деле об измене государю дети, жены или никогда прежде не опороченные персоны могут, по нашему закону, служить достойными свидетелями и доказывать, уверен, что много более весомые основания позволяют признать достаточными такие свидетельства в вопросах измены Богу[244]. Ведь кто, кроме ведьм, может представить доказательство и, соответственно, быть свидетелем деятельности ведьм?[245]

      ФИЛ. В самом деле, полагаю, они не захотят довериться какому-нибудь порядочному человеку. Но что, если они обвиняют людей в том, что те присутствовали на их воображаемых собраниях своим духом, в то время как их тело лежало бесчувственным, как вы рассказывали?[246]

      ЭП. Я думаю, что они ничуть не менее виновны, поскольку Дьявол никогда не осмелился бы заимствовать их тень или подобие для такого дела, если бы на это не было их согласия. А согласие в таких делах означает смертный приговор по нашим законам[247].

      ФИЛ. Тогда САМУИЛ был ведьмой, если Дьявол предстал в его облике и изображал его, отвечая САУЛУ[248].

      ЭП. САМУИЛ был мертв задолго до того, и поэтому никто не может оклеветать его причастностью к противозаконному искусству. Причина, по которой, как я понимаю, Бог не позволит Сатане использовать облик или подобие каких-либо невинных людей в такие противозаконные моменты, заключается в том, что Бог не допустит, чтобы какие-либо невинные люди были оклеветаны этим омерзительным отступничеством, поскольку тогда бы Дьявол нашел новые способы оговорить лучших. И это служит для нас доказательством в отношении тех, кого уносят с собой феи, которые никогда не видят чьих-либо теней при том своем дворе, кроме тех, кого после этого пытаются сделать братьями и сестрами в своем ремесле. Это также засвидетельствовано признанием юной девушки, терзаемой духами, насланными на нее колдовством[249]. Несмотря на то, что она видела облики различных мужчин и женщин, терзавших ее, и называла людей, которых эти тени представляют, все же ни один из них не был признан невиновным, но все безусловно осуждены по еще более тяжким обвинениям, и большинство из них в этом созналось. Кроме того, думаю, редко приходилось слышать заявления об обвинении в причастности к таким преступлениям кого-то, известного своим сообщникам лично и не понаслышке, пусть даже его виновность в колдовстве нельзя было точно установить, кто по крайней мере не был бы широко известен своей порочной жизнью и репутацией. Так ревнив Бог, говорю я, к молве о тех, кто невиновен в подобном. Также имеется два хороших средства, которые можно использовать для их испытания. Первое – найти у них метку и проверить ее на бесчувственность[250]. Второе – их плавание по воде, что подобно

243

В оригинале: The assise. В шотландском законодательстве ассизами (Assize, Asyze) называли суд присяжных, принятый для уголовных дел.

244

Распространенным аргументом было то, что, поскольку колдовство исключительное преступление (crimen exceptum) как по своей тяжести, так и по сложности установления вины, иногда уместно приостановить обычные юридические процедуры при его расследовании. На этом настаивал, в частности, Боден (см. прим. 10).

245

В оригинале нет вопросительного знака.

246

В оригинале нет вопросительного знака.

247

В оригинале: And the consent in these turnes is death of the law.

248

Это опять отсылка к сюжету с Аэндорской волшебницей. См. прим. 20.

249

Нет ясности, о ком идет речь. Имеющиеся источники не позволяют установить сюжет, к которому отсылает король.

250

См. прим. 86.