Работорговцы. Альберто Васкес-Фигероа

и те начинают проявлять явные признаки энтузиазма, Мигель Эредия повернулся к своей дочери.

      – Надо что-то с этим делать, – сказал он. – На самом деле мы уезжаем, и нет уверенности, что вернемся. Что будет с этими людьми, если нас долго не будет? Не удивлюсь, если Клейн или кто-то другой в итоге завладеет ими. Здесь негр без хозяина – как кокос на дороге: кто первый пройдет, тот и заберет.

      – Мы могли бы дать им свободу, но боюсь, что без нашей защиты их обвинят в каком-нибудь преступлении, посадят в тюрьму и продадут тому, кто оплатит залог.

      Мигель Эредия не нашел, что ответить, поскольку знал, что его дочь права. На Ямайке белые не допускали, чтобы свободные черные работали самостоятельно, ведь это, по их мнению, подавало дурной пример остальным рабам и подтверждало принцип, который они категорически отказывались признавать: хотя бы малейшую возможность равенства между черным и белым.

      Законы предоставляли всем рабам неоспоримое право обрести свободу, либо выкупив ее, либо по желанию их владельца, но на практике это редко воплощалось. Всем было известно, что власти всячески добивались того, чтобы освобожденные рабы так или иначе оказывались за решеткой. Это позволяло любому владельцу сахарной плантации сделать их своими слугами простым платежом за минимальный залог, установленный законом.

      И, по правде говоря, никто не мог четко определить тонкую грань между условиями жизни «слуги» и настоящего раба.

      Чтобы оправдать такое вопиющее беззаконие, власти утверждали, что нельзя позволить «закоренелым преступникам» бесконтрольно бродить по острову, да еще и жить за счет остального «общества».

      Поэтому Селеста Эредия понимала, что, решив дать свободу своим рабам, она вовсе не гарантирует им эту свободу. Она вновь решила обратиться за советом к банкиру Хафнеру, который, без сомнения, лучше всех знал сложные юридические тонкости колонии.

      – Если вы уедете с Ямайки и по какой-то причине не вернетесь, ваши рабы неизбежно попадут в руки Стэнли Клейна. А это, по моему мнению, самый жестокий и беспринципный работорговец, который когда-либо ступал на эту землю. – Банкир сделал длинную паузу, словно наслаждаясь моментом, когда его собеседница затаила дыхание. – Однако, – добавил он, – думаю, есть одна небольшая юридическая хитрость, которой мы можем воспользоваться.

      – И что это?

      – Продайте своих рабов компании.

      – Компании? – удивилась Селеста Эредия. – Какой компании?

      – Сахарной компании, базирующейся в Лондоне. Тогда ваше физическое присутствие на острове будет не обязательно. Достаточно будет иметь законного представителя, и этим может заняться мой банк. Мы уже представляем несколько таких компаний.

      – И какую бы вы мне посоветовали?

      – Никакую. – Хитрый банкир улыбнулся с намерением. – Мой совет – создайте ее сами. Таким образом, даже если вы умрете, ваши рабы останутся «собственностью» ваших законных наследников.

      – Если мой отец и я умрем, у нас не останется наследников.

      – По