Гимназисты. Истории о мальчиках XIX века. Аркадий Аверченко

глазами.

      – Очковая змея, – проговорил учитель, – ядовита. Укус её смертелен. Яд помещается, так же как и у других ядовитых змей, в голове, возле зубов.

      Томылин нажал пружинку, и змея открыла рот.

      – Просунь осторожно палец, – сказал Томылин, обращаясь к Августичу. – Не бойся…

      Когда Августич просунул палец, Томылин отпустил пружину, и змея снова закрыла рот.

      Августич нервно отдёрнул палец. Все и Томылин рассмеялись.

      – Ты видишь на своём пальце чёрные полоски: это безвредная, простая жидкость, заменяющая собою яд. Теперь смотри, как этот яд из головы проходит в зубы змеи.

      Учитель поднял часть кожи на голове змеи, и Августич чрез стеклянный череп увидел возле зубов маленькое чёрное пятнышко с тоненькими ниточками, исчезавшими в зубах.

      Ученики вскочили со своих мест и наперебой спешили заглянуть в аппарат.

      – Не теснитесь, всем покажу, – произнёс Томылин.

      Когда осмотр кончился и класс снова пришёл в порядок, Томылин заговорил:

      – Дети, сегодня эта дверь затворилась, и, может быть, навсегда, за вашим учителем, потому что Борис Борисович страдает тяжёлой, неизлечимой болезнью. Там, за этой дверью, ждут его пять бедных, не способных зарабатывать себе хлеб женщин, которые без него останутся без куска хлеба…

      Учитель замолчал, прошёлся по классу и проговорил:

      – Ну, начнём. Тёма, отвечай!

      Тёма, всегда добросовестно учивший естественную историю, на этот раз не знал урока, потому что, по расписанию, Томылин должен был в этот урок рассказывать.

      Тёма сгорел со стыда, прежде чем открыл рот. Когда он кончил, Томылин, огорчённый, не то спросил, не то сказал:

      – Не выучил?

      Тёма сел и расплакался.

      Томылин вызвал другого, третьего и, казалось, забыл о Тёме.

      Тёма перестал плакать и угрюмо-сконфуженно сидел, облокотившись на локоть. В нём шевелилось злое чувство и на себя, и на весь класс – свидетелей его слёз, – и на Томылина. И он ещё угрюмее сдвигал брови.

      – К следующему классу выучишь урок? – спросил вдруг, мимоходом, Томылин, по обыкновению положив руку на волосы Тёмы и слегка поднимая его голову.

      Тёма нехотя поднял глаза, но встретил такой приветливый, ласковый взгляд учителя, взгляд, проникший в самую глубь его души, что сердце Тёмы ёкнуло, и он быстро ответил:

      – Выучу.

      – Отчего ты на сегодня не выучил?

      – Я думал, что вы будете рассказывать.

      – Ну, выучи, я ещё раз спрошу.

      Последний урок кончился. Ученики толпами валят на улицу.

      Тёма заходит за Зиной, и они оба идут пешком домой.

      Зина весела. Она получила пять и вдобавок несёт матери целый ворох самых интересных, самых свежих новостей.

      – Спрашивали? – обращается она к Тёме. – Сколько?

      – Тебе какое дело?

      – А мне пять, – говорит Зина.

      – Ваша пятрка меньше нашей тройки, – отвечает Тёма презрительно.

      – Поче-е-му?

      – А потому, что вы девочки, а учителя