Очерки по истории английской поэзии. Романтики и викторианцы. Том 2. Григорий Кружков

слез не уронил.

      Прощайте, Призраки! Мне недосуг

      С подушкой трав затылок разлучить;

      Я не желаю есть из ваших рук,

      Ягненком в балаганном действе быть!

      Сокройтесь с глаз моих, чтобы опять

      Вернуться масками на вазу снов;

      Прощайте! Для ночей моих и дней

      Видений бледных мне не занимать;

      Прочь, Духи, прочь из памяти моей –

      В край миражей, в обитель облаков!

      Зимней ночью

      Зимой, в ночи кромешной,

      Блаженный нищий сад,

      Ты позабыл, конечно,

      Как ветви шелестят.

      Пускай ветрам неймется

      И дождь холодный льется,

      Придет весна – вернется

      Зеленый твой наряд.

      Зимой, в ночи кромешной,

      Блаженный ручеек,

      Ты позабыл, конечно,

      Как летний свод высок.

      Тебя лучи не греют,

      В плену хрустальном тлеют,

      Но сон тебя лелеет,

      Морозы не томят.

      Вот так бы жить, ни мучась

      Ни скорбью, ни виной,

      Забыв про злую участь

      Под коркой ледяной!

      Но как найти забвенье,

      Печали утоленье,

      Хотя бы на мгновенье, –

      Стихи не говорят.

      Мэг Меррилиз

      Вы помните старуху Мэг?

      Она жила в лесу,

      На груде вереска спала,

      Пила с цветов росу.

      Цыганку ветер охранял,

      Свечой ей месяц был,

      А книгами – надгробья

      Заброшенных могил.

      Ей были братьями холмы

      И ель была сестрой,

      И вольно ей жилось с такой

      Веселою семьей.

      Пускай нежирен был обед

      И, отходя ко сну,

      Ей вместо ужина глазеть

      Случалось на луну.

      Но по утрам зато всегда

      Вила венки она

      И песни пела по ночам,

      Гуляя допоздна.

      И в темных старческих руках

      Стеблями трав шурша,

      Она циновки для крестьян

      Плела из камыша.

      Как Амазонка, Мэг была

      Высокой и прямой,

      Носила рваный красный плащ

      И летом и зимой.

      Прими скиталицу, Господь,

      И прах ее укрой!

Сонеты

      «Как много славных бардов золотят…»

      Как много славных бардов золотят

      Пространства времени! Мне их творенья

      И пищей были для воображенья,

      И вечным, чистым кладезем отрад;

      И часто этих важных теней ряд

      Проходит предо мной в час вдохновенья,

      Но в мысли ни разброда, ни смятенья

      Они не вносят – только мир и лад.

      Так звуки вечера в себя вбирают

      И пенье птиц, и плеск, и шум лесной,

      И благовеста гул над головой,

      И чей-то оклик, что вдали витает…

      И это все не дикий разнобой,

      А стройную гармонию рождает.