Пионерское лето 1964 года, или Лёша-Алёша-Алексей. Александр Степанов

и спросил у Кузнецова:

      – Кто такой «гоблин»?

      – Что сказки не читал? Гном такой…

      Клички были у всех ребят. Юрку Гошина стали звать «Гоблином». Вот так на сборе и определился совет отряда. В него вошли председатель совета отряда, звеньевые и руководители секторов. Председатель совета отряда автоматически входил в состав совета дружины пионерлагеря.

      Перед тем, как объявить сбор отряда закрытым, Сталина Ивановна объявила на следующий день двоих дежурных по пионерскому лагерю и дежурных по отряду по два человека с каждой палаты. А на «сладкое» объяснила тем, кто ещё не понял, что главное в пионерском лагере это дисциплина и коллективизм, а значит и коллективная ответственности за нарушение дисциплины и режима дня: «Один за всех ― все за одного!» и девиз нашего отряда: «Пионеру не дело топтаться на месте, всегда мы в строю, с коллективом вместе!»

      – Понял наш девиз? ― спросил я Кузнецова, когда мы вышли на улицу, и уточнил: ― Шаг в сторону приравнивается к побегу, прыжок на месте ― к провокации!

      Физиономия Кузнецова приобрела хитрое выражение, он усмехнулся и, соглашаясь со мной, сказанул:

      – Ё-моё, они и газы нас пускать заставили бы по команде: «Пли!», если б смогли. По их указке жить, со скуки сдохнешь.

      – Это так! ― согласился я и предложил: ― Хватит жить, как попало, будем жить, как придётся: организованно построились и пошли… кто куда.

      Как говорят: «Нас невозможно сбить с пути – ведь пофиг нам куда идти!» И вообще, для того и дисциплина, и распорядок дня, чтобы их нарушать. А дух коллективизма заставим работать на себя, против стукачей и ябед. Впрочем, сам знаешь, гайки закручивают только первые три-четыре дня, а потом не так уж и строго. Воспиталку после пяти вечера ещё поискать нужно и вожатые выдохнутся. Им жёсткий распорядок дня не больше нашего нужен.

      Действительно, по правилам распорядка жить, свихнуться можно! Свободного времени, когда можно увильнуть от массовых мероприятий, всего два с половиной часа в сутки, от вечерней линейки и до отбоя. Впрочем, я знал, как пребывание в пионерлагере сделать приятным. После полдника время, если нет общих мероприятий, ребята обычно проводят в кружках по интересам или на спортивной площадке. Можно записаться в кружки, но туда не ходить, а заниматься своими делами. И вечером так же. А дисциплина и всякие построения ― это дело привычное, где их нет, в школе, что ли? Я уже смирился с тем, что попал в пионерлагерь, тем более, летом в городе скукотища и заняться особенно нечем. Так что, «будем посмотреть»…

      ***

      После сбора отряда Сталина Ивановна объявила построение и, как я и предполагал, повела нас на медицинский осмотр. Его в день заезда проводят по полной программе, чтобы убедиться, что приняли в пионерский лагерь без синяков и ссадин, а в день отъезда ― не менее дотошно для письменной фиксации нашей целости и сохранности. На прочих осмотрах по субботам просто измеряют рост и взвешивают.

      Вначале проходили наши девчонка. Впускали по пять человек, затем входили по одному, вместо тех,