Крылья над Кальдорой. Анна Флин

признаётся он. – Но ты уже здесь.

      Он замолкает, оставляя меня с мыслями.

      Когда закрываю за собой дверь комнаты, внутри бушует хаос.

      Но в этом хаосе есть одна чёткая мысль: теперь пути назад нет.

      Глава 5: Звук страха

      Звон. Металлический, громкий, он будит всех, как всегда. Открываю глаза и лежу несколько мгновений, слушая, как звук отзывается эхом в узких улицах гетто. Этот звон всегда напоминает мне о том, что день начался, и что я всего лишь часть огромного механизма, который никогда не останавливается.

      Комната холодная, пахнет сыростью и застоявшимся воздухом. Медленно поднимаюсь с кровати, накидываю куртку, прячу волосы под тёмный платок и поправляю нашивку «Дартлогиец» на рукаве. Она слегка шершавится под пальцами, как вечное напоминание о том, кто я в этом мире.

      На улице всё привычно: туман от ночного холода, запах дыма и гнили, доносящийся из подвалов. Люди выходят из своих домов, кутаясь в рваные куртки, их лица хмурые и серые, как камень. Шаги гулко раздаются по мостовой, смешиваясь с кашлем и тихой речью.

      На заводе, как всегда, очередь. Рабочие стоят молча, кутаясь в шарфы, кто-то прячет руки в карманы, чтобы согреться. Охранники в форме лениво проверяют пропуска. Их лица равнодушны, но на поясе у каждого дубинка.

      Когда моя очередь подходит, охранник берёт пропуск, едва взглянув на меня.

      – Нордергард, Элин. Третья группа. Проходи.

      Прохожу через ворота, и знакомый запах ударяет в нос: магическое топливо, горячий металл, едва уловимый аромат масла. На третьем этаже, где я работаю, воздух всегда гуще, тяжёлый от жары и дыма.

      Руки начинают привычные движения: вставлять магическое ядро в корпус двигателя, проверять, передавать дальше. Грохот машин сливается с криками надсмотрщиков, которые бегают вдоль конвейеров, следя, чтобы никто не замедлялся.

      Но сегодня что-то другое. Атмосфера в зале кажется напряжённой. Люди переглядываются, шепчутся, опуская головы, когда надсмотрщик проходит мимо.

      Я чувствую это тоже. Внутреннее беспокойство, которое нарастает с каждой минутой.

      Внезапно зал сотрясает мощный грохот. Спотыкаюсь, едва удержавшись на ногах. Звук оглушительный, как раскат грома, но гораздо ближе. За ним следует волна жара, обжигающая лицо.

      Оборачиваюсь и вижу, как другой конец этажа охватывает пламя. Крики заполняют воздух. Люди бегут, бросая инструменты, кто-то спотыкается и падает.

      Пыль и дым наполняют пространство, запах горелого металла и плоти становится таким густым, что я не могу дышать. Надсмотрщики кричат, но их голоса тонут в хаосе.

      – На выход! Все на выход! – раздаётся чей-то крик, и я бегу вместе с толпой, держась за лицо, чтобы не вдохнуть дым.

      Мы выбегаем во двор завода, кашляя и отплёвываясь. Горло саднит, и каждый вдох даётся с трудом.

      Оборачиваюсь и вижу, как третий этаж завода горит. Огромные клубы чёрного дыма поднимаются в небо, а из окон выбиваются языки пламени.

      – Это диверсия! – кричит один из рабочих, хватая другого за руку.

      Мимо нас пробегают Инквизиты. Они раздают приказы, пытаясь организовать