Порождение сына. Данир Дая

На лице виднелось наигранное счастье, которое скрашивалось косым впалым шрамом на половину лица.

      По комплекции он меньше меня, но бочки на руках с правого хука свалят даже быка.

      – Очнулся?

      – Что ты мне дал? – наглаживал я брови.

      Коэн оторвался от двери и подошёл к кровати, сел на корточки.

      – Позволишь?

      Не дожидаясь ответа, он начал водить перед моими глазами пальцем.

      – Следи за движением, – указывал он мне.

      Я покорно водил глазами из стороны в сторону.

      – Я дал тебе обычные нейролептики, – всё же ответил он мне, – без токсинов и примесей.

      Коэн достал телефон с фонариком и проверял, как сужаются мои зрачки. Результат его не обрадовал, но и не разочаровал.

      – Но, видимо, они лишь заглушают психоз, – констатировал Коэн.

      – Не понимаю, о чём ты.

      – Гложишь себя? – убрал он фонарик и строго осматривал мои полные дизеориентации глаза.

      – Про что ты?

      – Ты говорил во сне. Кошмары?

      – Скорее, бред.

      – Ну, поделом, – скрывал за улыбкой неприязнь Коэн.

      Он продолжил осмотр, приходя к неутешительным выводам.

      – Как давно не пил таблетки? – по-докторски, отстранённо расспрашивал меня Коэн.

      – Не знаю, – прикидывал прошедшее время. – С аварии. Сутки, может.

      – С аварии? – поднял Коэн бровь. – С аварии прошло три дня.

      Меня это искренне удивило: неужели час проходил за два?

      – И зачем ты пришёл?

      Я не успел ответить Коэну, как из спальни выбралась Ани-Мари. Она миновала мужа и присела рядом со мной, поглаживая моё плечо.

      – Что с тобой? – по-матерински обратилась она ко мне. – Ты не на шутку нас напугал.

      – Я… Мне звонил… Матус.

      Коэн в удивлении приподнялся, попятившись назад.

      – Кажется, ты ещё в бреду.

      – Лидер секты? – уточняла Ани-Мари у всех, кто находится в комнате, потому что не верила в подобное, но после повернулась вновь ко мне. – И ты пришёл…

      – Да, – перебил Ани. – Мне нужен Коэн.

      – Ты хорошо себя чувствуешь? – она приложила ладонь к моему лбу.

      Моё лицо сделалось камнем. Ани-Мари молча смотрела то в один, то во второй мой глаз. Я кинул взгляд на Коэна, что опешил, сложил руки на груди и прикусил губы, смотря на свою жену.

      Не желая продолжать диалог, тем более такой резкий, без прелюдий, Ани-Мари тотчас скрылась на кухне, подхватив с собой Артура, что подсматривал за дверью одним глазом.

      Коэн пошёл вслед за Ани-Мари. В разочаровании, что никто не желает поддержать мою идею, я закрыл глаза и на ощупь побрёл за всей оравой.

      На кухне, со стенами из белого мрамора и дорогой утварью, которую я видел в детстве по телевизору, считая, что такой ремонт – выдумка, стояли глубокие тарелки, противни и как минимум две сковороды, полные еды и закусок.

      Неподалёку от места готовки, ближе к панорамному окну, стоял обеденный стол, такой же мраморный, прибитый к полу.