Кони знают дорогу домой. Вера Салагаева

не иссякнет твой временной Колодец, визор Плюм, – отплатил за скрытую дерзость Равивэл, зная о его торопливости и нетерпении, но умолчал об укоре, явно выражающим его текущее семейное положение.

      Верб Лорок подошёл шумно, как и полагается главе Сиятельного двора. Всякий, кто проходил площадь и спешил к лестнице, считал необходимым приветствовать его, не только гражданским долгом, но и личным уважением к человеку, обладающему свинцовой принципиальностью и редким благородством.

      Приветствуя верба Лорока, Равивэл приложил правую ладонь к левому плечу и проговорил:

      – Да не угаснет солнце над твоей головой, верб Лорок.

      – Да не угаснет, – ответил Лорок и обнял Равивэла.

      – Добрых начинаний утром и плодотворных решений днём, верб Лорок, – напутствовал Плюм дожа, припечатав широкую ладонь к плечу.

      – Добрых и плодотворных, – повторил Лорок, чуть склонив голову.

      Глаза Плюма, холодно смотрящие на герта Равивэла, стали ещё холоднее, почти прозрачными, когда он славословил в лицо вербу Лороку, но улыбка не сходила с его лица всё время и погасла, превратившись в ухмылку, когда он отвернулся и отошёл, вставая на самодвижущиеся ступени.

      Глава третья.

      Часы дрома отбили временной пульс и, начиная от последнего удара, ровно через четыре тысячи триста двадцать штрихов створы Двора опустились, возвещая о начале Собрания. Заседание Верхней Трибуны началось ровно через восемь штрихов, после закрытия шлюза. Верб Лорок занял место перед трибунами, обжив стул с высокой спинкой и красным мягким сидением. Обращаясь к трибунам, рассевшимся в полукруглом зале, с ярусным возвышением рядов, с вежливой учтивостью, верб Лорок, изложив суть вопроса, ждал ответных мнений, обводя оценивающим взглядом, полукруглые ряды, дразнящие, но не раздражающие красной обивкой. Речь шла о возобновлении полётов на соседние планеты и принятии кораблей с других планет и от решения, принятого трибунами, зависело, станет ли это возможным.

      Первым отозвался герт Литий и сформулировал вопрос:

      – Можем ли мы доверять Всадникам, если они чинят разбой и незвано и дерзко являются после этого?

      – Виновные наказаны. Всадники прилетели не жить, а по неотлагательным делам, – вступил в прения герт Амирен, не дождавшись ответа верба.

      Лорок молчал, ожидая всех высказываний.

      – Что решать, если башня Созерцания благоволит Всадникам, – выкрикнул Таркий, тряся солнечной головой.

      – Дайте сказать вербу Лороку, – кричали с задних рядов.

      Шум спорящих трибунов, а он прекратиться не так скоро, отвлек Лорока от Собрания. Его мысли потекли, многими лунами назад, вспоминая события, предшествующие текущей необходимости созыва незапланированного заседания.

      История уходила корнями в утекшие десятилетия, когда Аркадим принял дожем верба Анвеля – щедрого, но слабовольного продолжателя династии Антов, правивших до пришествия могучей Стихии. Его правление ознаменовалось не только великими, но и трагическими событиями,