Императорский отбор, или Его строптивое счастье. Наталья Андреевна Самсонова

мои чувства? Истинные не могут остаться равнодушными друг к другу. А значит, чувства постепенно придут.

      – Да, – кивнул мудрейший, – придут. Обязательно. Как вы думаете, мой Император, на кухне есть еще черешня?

      – Я уверен, что есть. Но вы уверены, что сейчас вас должна занимать именно черешня?! Завтра толпа девиц будет скакать на лошадях и стрелять из лука по мишеням! И все это мы должны как-то объяснить.

      – Черешня – это вкусно, мой Император, – хмыкнул жрец, – и я хочу насладиться ее вкусом до того времени, как ко двору прибудет ваше родовое чудовище. Эта заноза испортит аппетит всем, так что я бы и вам советовал…

      Совершенно обыденный стук в дверь заставил мудрейшего замолчать. Император же раздраженно произнес:

      – Я приказывал меня не беспокоить!

      Дверь так же обыденно открылась, и в кабинет вошла невысокая худощавая женщина в дорожной мантии.

      – Так мне, может, уйти?

      Низкий хриплый голос был до дрожи знаком и Императору, и мудрейшему.

      – Надеюсь, ваш путь был светел, леди Кадрия.

      – Добро пожаловать домой, миледи. – Император улыбнулся.

      – Слава богам, малый дворец никогда не был моим домом, – отрезала леди Кадрия и скинула с головы капюшон. – Итак, кто из вас первым придумал перебирать невестами?!

      На краткую долю секунды Даррен оробел настолько, что чуть было не разразился детским: «Это он придумал!»

      Но наваждение схлынуло, и Император, склонившись к сухой надушенной щечке, мягко проговорил:

      – Это цена моей истинной.

      – И Его Императорское Величество первым в храм пришел, – усмехнулся в бороду мудрейший. – Не удержался, леди Кадрия, простите. На секунду почувствовал себя мальчишкой, которого отчитывают за экспериментальную грушу.

      – А между прочим, сейчас в Империи могли бы цвести груши с клубничным вкусом, – усмехнулась леди, прошла к свободному креслу, сбросила туфли и забралась в него с ногами. – Рассказывайте.

      Даррен поднялся на ноги и, вызвав младшего секретаря, приказал подать кофе и пирожные.

      – Все началось в день, когда я окончательно закрыл Прорыв из Темноземья…

      Леди Кадрия сидела недвижимо. Она цедила кофе мелкими глотками и тонкой, изящной вилочкой превращала нежнейшее пирожное в довольно неприятную массу.

      – Значит, эти существа осмелились угрожать династии – я запомню это, – скупо проронила она. – Откуда Авинская могла взяться посреди выжженных прорывом земель?

      – Не посреди, – поправил ее Император, – я уверен, что это было уже за пределами графства.

      – Отчего же ты в этом уверен, Дар?

      – Оттого, что ни одна девица не смогла бы выжить в центре прорыва. И уж тем более вытащить оттуда кого-либо, – устало произнес Император. – Леди Авинская побывала всего лишь на краю отравленных земель, и теперь у нее отсутствует память обо всем, что случилось.

      – Как удобно, – цокнула леди Кадрия, – и не спросишь, что она там забыла. Нежно лелеемый