Нарисуй мне любовь. Евгения Георгиевна Перова

с мамой, а к Евгении Александровне было страшно и подступиться: отец был совсем плох. Зачем ее принесло в этот район Москвы, Инна и сама не знала.

      «Наверно, надо сказать… ему, – уныло думала она, не в силах даже мысленно называть своего совратителя дядей Лёвой. – Или не надо? Но он же… отец как-никак…» Ноги тем временем сами привели ее к знакомому подъезду, потом к лифту и к двери квартиры. «Может, его и дома-то нет», – понадеялась Инна, но Лев Анатольевич сам открыл дверь. Все это время он почти не вспоминал о происшествии с племянницей – такая была у него счастливая особенность: не зацикливаться на неприятностях. До сих пор он всегда выходил сухим из воды, обойдется и сейчас. Вряд ли девчонка посмеет кому-нибудь рассказать! Поэтому, увидев «девчонку», он был неприятно удивлен, но не показал виду.

      – О, Инночка! – приветливо сказал он. – Что привело тебя под сень, так сказать…

      Под сень чего, он не знал – все-таки волновался, поэтому нес всякую чушь.

      – Нам надо поговорить, – опустив голову, сказала Инна.

      – Поговорить – милое дело. Проходи, проходи! Сейчас я чайку соображу…

      Они прошли на кухню. Лев занялся чайником, а Инна мрачно на него смотрела, думая: «Почему он мне нравился раньше? Он же насквозь фальшивый! Все время играет. И трус – вон как испугался!»

      – Я беременна! – решительно произнесла она. Лев окаменел у раковины – вода давно перелилась через край чайника, а он не замечал, лихорадочно соображая, что делать и какую линию поведения выбрать. Он завернул кран, включил газ, поставил чайник и, наконец, повернулся к Инне. Она не поверила своим глазам: у него было отчужденное и слегка насмешливое выражение лица:

      – И почему ты решила сообщить эту замечательную новость именно мне? – надменно спросил он.

      – Как – почему? – растерялась Инна. – Вы же…

      – Я, конечно, твой дядя и несу определенную ответственность – так же, как и Люся, потому что все это время ты жила в нашем доме. Но ты вполне взрослая девушка и, мне казалось, осознаешь последствия своих поступков. Если ты вступила с кем-то в интимные отношения, не дожидаясь их официального оформления, то это твоя проблема. И твоего молодого человека. Или ты не знаешь, кто именно тебя осчастливил? Ничуть не удивлюсь. Нынешние нравы…

      – Вы что говорите такое! – не выдержала Инна. – Как вы смеете! Это же вы! Вот тут, на этом месте!

      Она красноречиво указала рукой на диванчик, где совершилось ее падение. Лев невольно взглянул на диван и поморщился:

      – Ах, вот оно что! Ты решила таким образом обелить себя? Оклеветав порядочного человека, к тому же, твоего родственника? Да как у тебя только язык повернулся, дрянь ты эдакая!

      Лев Анатольевич, что называется, разыгрался и совершенно искренне пылал негодованием. Инна молча на него смотрела. Потом встала, подошла ко Льву Анатольевичу и со всего размаху ударила его по щеке:

      – Будь ты проклят, подлец!

      Лев ахнул и схватился за щеку. А Инна повернулась и вышла. Ее всю трясло от гнева. «Значит,