Нарисуй мне любовь. Евгения Георгиевна Перова

Генка не сразу понял, что Инна беременна, а когда осознал…

      – Ты замуж вышла?

      – Нет, не вышла. И не собираюсь.

      – Но… Как же… Ты ведь в положении!

      – Ну и что? Я и одна ребенка выращу. Мама с бабушкой помогут.

      – Он тебя что – бросил? Обидел?

      – Можно и так сказать.

      – Я… я его…

      – Убьешь? Силой заставишь женится? Перестань. Все нормально. Не я первая, не я последняя. Или что, ты теперь меня презираешь?

      Гена молча смотрел на Инну, сжав кулаки. Потом развернулся и вышел, хлопнув дверью. На площадке он остановился и закурил. Пускал дым в приоткрытое окно и думал. Неизвестно, до чего бы он додумался, но тут вдруг что-то мелкое, теплое и мягкое повисло на нем, целуя, куда попало и вереща:

      – Геночка! Вернулся! Наконец-то! Как я тебя ждала, как ждала!

      Это была Вера. Отстранив ее, Гена вгляделся в ее счастливое личико с сияющими глазами и нежным румянцем, провел рукой по спутанным кудряшкам и поцеловал в губы.

      – Твои дома? – спросил он хриплым голосом.

      – Нету… Никого нету… Родители на работе, бабушка у сватьи гостит, а Надя замуж вышла – я ж тебе писала? К мужу ушла. Подожди, я беретку уронила…

      Но Генка почти ее не слушал. В голове у него билась одна мысль: «Ах, ты так? А мы тогда тоже!» Кинув в прихожей сумку и куртки, на ходу стянув обувь, они метнулись в комнату Веры – Гена тащил ее за руку. Вера, ошарашенная его напором, не сопротивлялась: цеплялась горячими руками и только раз всхлипнула – в конце. Нет, не так она представляла себе их первую близость…

      – Завтра заявление подадим, – сказал Гена, натягивая брюки. Вечером я приду, обговорим все. Жить будем пока у нас.

      – Хорошо, Геночка, – прошептала потрясенная Вера. – Я согласна…

      Пятнадцать лет спустя. Майка и Миха. У тебя кто-то есть?

      Майка проснулась, посмотрела на часы и ахнула: двадцать минут десятого! Она пропустила первый урок! Майка вскочила и понеслась на кухню, крича:

      – Бабушка! Что ж ты меня не разбудила! Я опоздала в школу!

      Евгения Александровна взглянула на внучку и тихо сказала:

      – Не кричи так. Что за привычка? А в школу ты сегодня не пойдешь.

      – Почему?!

      – Побудешь вместе с Михой. Горе у нас, Маечка. Дядя Гена умер.

      – Как… умер? Дядя Гена? Он же совсем не старый!

      И у Майки, и у Михи родители были самыми молодыми в классе: Инну все принимали за Майкину сестру, а Евгению Владимировну – за маму. Как же мог умереть дядя Гена – такой живой, веселый, такой добрый! Почему?

      – Сейчас мама придет – она у тети Веры, расскажет тебе. А мне надо на работу бежать. Побудешь одна немного, ладно?

      Майя присела у окошка и пригорюнилась. Это была первая в ее пятнадцатилетней жизни смерть близкого человека – прабабушки не стало, когда Майе было шесть лет, и она не запомнила это горестное событие. Но дядя Гена! И он, и тетя Вера, и тем более Миха были ближе любых родственников.

      Сначала