Думки. Апокалипсическая поэма. Артём Рящев

в спортивный мат, чтоб не рыпался, да так в мате и докатит: ввяжет тебя в приключения с собой на пару, хочешь не хочешь – не спросит.

      Хоругви в три ряда лежат, смотаны аккуратно – хорошо! Я отправился на поиски Фенька.

      Нашел его у выхода из кинозала. Стоит руки в карманы, лопатками о косяк чешется: то вниз-вверх, то из стороны в сторону, теперь – по кругу.

      – Чешется! – пожаловался Фенек.

      – Спина? – спрашиваю.

      Фенек жалостливо кивает, мол, да, спина.

      – Вверху? – спрашиваю.

      Снова кивает.

      – Это крылья растут, – говорю.

      – Крылья? – испугался Фенек. – Как крылья? Зачем крылья?

      – Покажь! – говорю.

      А в голове, в черепухе уже все срослось: у меня в кармане – перо; не перо даже, а так – перышко; я это перышко как-то нашел и в карман положил зачем не знаю, а теперь вот пригодилось.

      Фенек поворачивается, рубашку задирает, а лопатки у него и так все в рыжих пятнышках, а теперь еще и красные-распрекрасные – начесал.

      Я вытащил перышко из кармана, пока Фенек не видит, да как ущипну его в лопатку.

      – Ух! – запищал Фенек. – Ты чего?

      – Смотри! – говорю, а перышко – ему под нос.

      – Ух! – ухнул Фенек. – Что это?

      – Говорю же, крылья растут. Первое, вот, перышко. А как вырастут у тебя крылья и станешь ты ангелом.

      – Я стану ангелом? – удивился Фенек.

      – Ага, – уверенно подтвердил я.

      Фенек забрал у меня перышко, разрешения не спросил даже: его же это собственность, собственная. Что спрашивать? – у него из лопатки вылезло, не у меня. Стоит, рассматривает и:

      – Зачем ты его выдрал! Вдруг теперь не вырастут?

      – Вырастут, не бойся, – говорю.

      – А как нет?

      – Вырастут, – подтверждаю. – Даже хорошо первые перья пропалывать, чтоб остальные гуще росли.

      – Честно? – уморно-серьезно спрашивает Фенек.

      – Чес-слово! – пообещал я.

      Ну что я за врун! Будто набит я весь скользкими лягушками под самое горлышко, а как только рот раскрою, так они изо рта да разом на все стороны.

      – Хорошо, – говорит Фенек, но «хорошо» это у него как бы с угрозой, смотри, мол, у меня!

      – Хорошо, – подтверждаю я, а мое «хорошо» хорошо и есть, без второго дна, потому что мне уже стыдно за свои враки да и что я делать буду, когда до Фенька дойдет?!

      Когда дойдет, тогда и посмотрим.

      – В школу пойдем, – говорю.

      – Пойдем! – радостно соглашается Фенек, а о крыльях уже и забыл будто. – А зачем?

      – Женя велики там нашел, – говорю.

      – Ух! – ухает Фенек.

      – По два колеса на каждого, – говорю.

      – Ух! – снова ухает Фенек. – У меня будет свой велик?

      Киваю: да, будет; а Фенек еще раз:

      – Ух!

      Жара такая, что утрешние картофельные клубни бродят в животе. Солнце еще до середины неба докатиться не успело, а уже и жить от жары не хочется –