Не ведомы пути богов. Таня Листова

что, маг? – пожал плечами напарник и пришпорил лошадь.

         Утрицу проехали к полудню. Небольшая деревенька – несколько десятков низеньких изб с соломенными крышами, почти вросших в землю. Вдалеке на взгорке блеснула куполом колокольня, в центре мелькнули лавка и деревенская харчевня. Несколько крестьян в меховых безрукавках гнали стадо коров…

         Вздохнули с облегчением, когда оставили избы за спиной: с княжеской стражей обоим встречаться не улыбалось, хоть Уалл и справил подорожные бумаги у коменданта. Северяне любили заноситься своей независимостью.

         Через десяток миль убедились, что вздыхали рано. В густом лесу путь перегородил разъездной дозор – десяток воинов на дороге, крайний шагнул навстречу и предупреждающе поднял руку. Притормозили лошадей, Енька оглянулся – сзади путь к отступлению перекрыли еще несколько верховых. Как по учебнику…

      – Откуда и куда? – пожилой десятник в первоклассных латах с гербом Берлицы хмуро оглядел обоих путников, задержавшись на Еньке.

      – Из Ясиндола в Аллай, герр, – с почтением ответил Уалл. Княжья охрана всегда плохо реагировала на юмор – сначала рубили, а потом выясняли. Элита севера, лучшие из бойцов…

      – Подорожные грамоты есть?

         Ассаец неторопливо, чтобы не спровоцировать взведенные арбалеты, достал из сумки бумаги и протянул старшему. Тот некоторое время изучал, прыгая глазами с листка на листок, вдруг недоуменно посмотрел на Еньку и обернулся к своим:

      – Господин лейтенант?

        От остальных отделился дорн-офицер, в инкрустированной серебром кирасе, неторопливо приблизился и принял бумаги, недовольно окинув взглядом гостей. Перечитал одну, потом другую… и вздернул удивленные глаза на Еньку:

      – Миледи?

         Енька сухо сглотнул. Ответить? Что?!

      – Позволите вам выделить сопровождение, госпожа? – почтительно приложил три пальца к бацинету. – В этих лесах сегодня неспокойно.

      – Не надо, – после паузы хрипло выдавил Енька, – мы сами… Спасибо.

         Как крестьянин, с хутора. Но что он мог еще сказать? Уалл молчал. Лейтенант резво оглянулся на бойцов:

      – Дорогу Ее Сиятельству!

         Княжеские воины дружно схлынули по сторонам.

         В возбужденном раже пролетели остаток Берлицы и притормозили, только когда вокруг раскинулись заливные луга Вааля…

      – Имя так быстро стало известно? – не выдержал Енька. – Всем-всем? В подорожной ведь не указан титул!

      – Успокойся, – снисходительно приободрил Уалл. – Обычно северные князья не столь почтительны друг к другу.

         Казалось, ассаец знал о Севере больше самого Еньки. Да и что мог видеть малец в небольшом городке у границы?

         Всё. Нет больше мальца. Убился, сгинул, пропал. Нет больше простого упрямого мальчишки, смотревшего с крыш ночью на звезды и никогда не мечтавшего о том, чего не достигнуть… Появилась девица. Эния Шрай. Королева изменила только одну букву, и как взметнулись женственность и шарм…

         А он мечтал о времени. Надеялся