Подлинная история баскервильского чудовища. Михаил Харитонов

дают покоя. Ватсон, мне нужна скрипка. Немедленно. Она помогает мне думать.

      Доктор Ватсон встал и подал Холмсу футляр.

      – Как вы отлично знаете, Ватсон, звуки музыки настраивают мой мозг, подобно камертону. Сейчас я сыграю… сыграю… сыграю тарантеллу. Итальянский средневековый танец, размер три восьмых, чаще шесть восьмых. Вы видите связь? Итальянская тема, Струццо. Для человека с рационально устроенным умом должно быть ясно как день, что итальянец в Лондоне может совершить такое же преступление, которое может совершиться в любом другом месте: в Вестминстерском дворце, в трущобах или у нас под окнами. Тарантелла – стремительный танец, исполняется парами. Парами, понимаете? По легенде, танец изображает судороги человека, ужаленного скорпионом. Понимаете, Ватсон, что это означает? Судороги – символ нравственного падения: прыг-скок, прыг-скок! Скорпион – символ похоти и блуда, в астрологии этот знак отвечает за темную страсть к плоти, к уязвлению ее жалом срамного уда. Это блудные извивания, Ватсон, вы совершенно правы, вы превзошли самого себя! Скрипку, Ватсон, немедленно скрипку, или я сойду с ума!

      – Она у вас в руках, – напомнил доктор.

      – Итак! – Холмс извлек из футляра инструмент, прижал его подбородком и взмахнул смычком. – Тарантелла собственного сочинения. Не жду от вас похвал, Ватсон, я знаю, вы не любите моего музицирования… но, может быть, на этот раз…

      Воздух комнаты разрезал жуткий щемящий звук. Холмс терзал несчастную скрипку, буквально пиля ее смычком и извлекая из струн страшные, потусторонние звуки, исполненные боли и ужаса.

      – Вот так, вот так… – шептал он, блаженно улыбаясь, – прыг-скок, прыг-скок…

      Скрипка выла.

      – Сейчас… сейчас… – бормотал Ватсон, наполняя заранее простерилизованный шприц лекарством.

      Одна струна со звоном лопнула.

      – А-а-а-а! – закричал Холмс. – Этот мерзавец Струццо подпилил струны! О, как я был слеп! Ватсон, нельзя терять ни минуты. Мы должны найти девочку. Анна жива, в этом нет ни малейшего сомнения. Они прячут ее в номерах, а на ее место положили труп из анатомического театра. Это же ясно как день!

      – Лекарство, – сказал Ватсон, приближаясь к Холмсу со шприцем. – Вам нужно лекарство.

      – Что? – Холмс недоуменно посмотрел на шприц. – Сейчас, когда мы должны спешить… спешить… мы куда-то едем, Ватсон, я отдал все необходимые распоряжения… Мои верные агенты ждут на своих местах. Мы захватим преступников врасплох. Мне уже донесли, что негодяи скрываются в Рио-де-Жанейро. Рио – главный город Бразилии, укреплен, около шестисот или семисот тысяч жителей, они намерены укрыться за его стенами, которые считают неприступными, и без помех развращать невинных девушек в предместьях. Какое коварство!

      – Лекарство, – напомнил доктор.

      – Нет, Ватсон, и не уговаривайте меня! Сначала мы помчимся на скоростном поезде до Ливерпуля, а потом возьмем билеты на «Магдалину» и спрячемся в угольном трюме. Это будет погоня, Ватсон! Не забудьте