Баллада Редингской тюрьмы. Оскар Уайльд

лилейные постели,

      О госпожа, сойди ко мне!

      Она не спустится, – я знаю.

      Что ей обет любви простой?

      Я не напрасно называю

      Ее жестокой красотой.

      Ах! Верность – женщинам забава,

      Не знать им муки никогда,

      Влюбленному, как мальчик, слава

      Любить вотще, любить всегда.

      Скажи мне, кормщик, без обмана:

      То кос ее златистый свет

      Иль нежная роса тумана,

      Что пала здесь на страстоцвет?

      Скажи, матрос, ты малый дельный:

      То госпожи моей рука

      Иль нос мелькнул мне корабельный

      И блеск серебряный песка?

      Нет, нет! То не роса ночная,

      Не блеск серебряный песка,

      То госпожа моя младая,

      Ее коса, ее рука!

      Правь, благородный кормщик, к Трое,

      Матрос, ты к гребле будь готов:

      Царицу счастья мы, герои,

      Везем от греческих брегов.

      Уж небеса поголубели,

      Час утра тихий настает.

      Дружина, на борт! Что нам мели!

      О госпожа, вперед, вперед!

      Правь, благородный кормщик, к Трое,

      Матрос, не бойся ты труда,

      Как мальчик любит, любит втрое

      Тот, кто полюбит навсегда.

      Эндимион[42]

      Для музыки

      Сад яблонь весь раззолочен,

      В Аркадьи птичья песня льется,

      Спешат овечки в свой загон,

      А козы дикие – на склон;

      Вчера любовь открыл мне он,

      Сказал-де, что ко мне вернется.

      Взойди, Владычица луны!

      Будь стражницей его любовной,

      Юнца узнаешь, безусловно, —

      Его сандальи багряны́.

      Его узнаешь ты, но где ж он?

      Всегда пастуший посох с ним,

      Он, словно голубь, тих и нежен

      И кудри так черны, как дым.

      Где милый друг? Уж еле кличет

      Усталой горлинкой она;

      У стойла волк голодный рыщет

      И лилий сенешаль не свищет,

      Себе ночлег в лилеях ищет;

      На хо́лмах мрака пелена.

      Взойди, Владычица луны!

      Взойди на Геликона пик.

      Коль милого увидишь лик,

      Сандальи, кои багряны́,

      И кудри темные, и посох,

      И козью шкуру, что на нем,

      Скажи, что жду в вечерних росах

      Под тусклым гаснущим лучом.

      С росой упала ночи тьма,

      В Аркадьи птичья трель не льется,

      Сатиры в лес бегут с холма,

      Нарциссы клонит вниз дрема́,

      Они закрылись, как дома́;

      Ко мне любимый не вернется.

      Ты лжив, ущербный лик луны!

      Где ж милый ныне, где же он,

      Где посох, алых губ бутон,

      Сандальи, кои багряны́?

      Шатер почто рассеребрен?

      Откуда мгла плывет? Грущу я:

      Теперь уж твой Эндимион,

      Чьи губы – сласть для поцелуя!

      Хармид[43]

      I

      Грек, из Сицилии к родной Элладе

      Он фиги и вино с собою вез,

      И на его каштановые пряди

      Ложилась

42

© Перевод А. Триандафилиди.

43

© Перевод А. Триандафилиди.