Город и пустоши. Ден Ковач

в лицо и сказала:

      – Нет.

      Бес долго смотрел в ее большие зеленые, как весенняя степь глаза, и она не отводила взгляд, хотя слезы уже рисовали дорожки на ее щеках.

      Лысый ничего не понимал. Бес никогда не ставил его в тупик так часто как Муса. Бес был хитрым, быстрым, Лысый его хорошо и давно знал. Но сейчас ему казалось, что он стоит рядом с человеком, которого не знал никогда. И от этого человека исходила сила, непонятная и необъяснимая. И еще. Кажется, Муса нравился Лысому гораздо больше, чем Бес.

      Молчание затянулось, потом Муса кивнул девушке, принимая ее ответ. Он повернулся к Лысому, протянул ему ребенка:

      – Брат, посмотри, это мой сын.

      Лысый молчал. Он никогда не слышал такого обращение от Беса. Муса продолжал:

      – А это моя жена, брат. Я хочу, чтобы ты запомнил и ее, и моего сына.

      Вокруг загомонили и заговорили все сразу, но голос Мусы разнесся над всем этим гомоном. Он обращался ко всем сразу, но смотрел на девушку, испуганно замершую перед ним:

      – Как вождь я имею право на каждого десятого из стада кочевья. Я прошу моего брата выделить этой семье справедливую меру.

      – Женщина, перейдешь ко мне сегодня. С моим сыном.

      Муса посмотрел на отца девушки:

      – Запомни, меня зовут Муса. Беса больше нет. Я рад, что ты стал частью моей семьи.

      Муса вернул девушке младенца и, развернувшись, пошел назад к своему шатру. Ошеломленный Лысый остался. Ему предстояло договариваться с еще более обескураженной семьей девушки.

      После случившегося имя Бес перестало звучать в кочевье. Как будто Беса, действительно, больше не было.

      –

      Очаг еще тлел, мальчик будет поддерживать огонь до рассвета. Муса смотрел на женщину в своем шатре. Смотрел на огонь в каменном круге в центре шатрм. Все изменилось. И продолжало меняться. Он сам ничего не мог сделать. Он как будто идеальное отточенное лезвие вошел в жизнь диких, в жизнь пустошей. Он не мог остановиться, его невозможно было остановить. Так шептал голос у него внутри. Он знал, шепот – это голос Бога.

      Раньше этого не было. Он был как все. А потом Бог взял его и заточил. Правил его до тех пор, пока он не стал беспредельно острым. Бог вел его. Что это значит? Муса не знал. Так сказала Алия. Так сказали огненные скалы на краю земли и неба. В Черных землях. Бог? Муса никогда не верил в Бога, наверное не верил даже сейчас. Огненные скалы сказал ему, что это не важно. Вера и верность – не одно и тоже. От тебя пока требуется только верность. Верность – это сталь. Что такое сталь Муса знал, что такое верность догадывался. Ему хотелось знать, что такое вера. Ему хотелось понять, что это кипит и жжет у него внутри.

      Лед черного озера и огненные скалы среди льда. Сюда привела его Алия и оставила одного Здесь огненные скалы сожгли его и переплавили Беса в Мусу. Из руды плавится сталь. Из боли и терпения родилась вера.

      Глава 15. Орда идет на город.

      Лейтенант Майерс стоял на башне у западных ворот и провожал взглядом патруль. Двенадцать конных солдат под командованием капрала