Преступная гардеробщица. Янга Акулова

у нас в фойе тоже – заросли… Всё думаю, что за человек ухаживает за всем этим великолепием? Вот бы поговорить с ним. Кто он?

      – Не знаю… Вроде на директорском этаже есть садовник. А здесь, внизу, уборщицы поливают.

      — Сад без садовника, значит. Как и в «Вишнёвом саду». Кто угодно, только не садовник, – пробормотала Надя.

      Хозяйка гримёрки поймала взгляд гостьи – он был прикован к боксёрским перчаткам – великолепным ярко-красным, натуральной кожи.

      – Витька – чемпионом области был. Талант во всём, – пояснила Галина, которая вдруг стремительно поднялась с места и начала переодеваться в театральный костюм. – Это он у нас прима. А я так… при нём.

      – А вот, Галя… Тогда в буфете была еще зебра, помните. А с какого, э… баобаба?..

      Галя не понимая, улыбнулась, пожав плечами.

      – В первоисточнике ведь нет, да и не может быть никакой зебры в помине.

      – Как это?..

      – Действие где происходит? Ну, Маугли-то, индийский мальчик. В Индии. А зебры где живут?

      – Зебры? В Африке, кажется, – неуверенно протянула Галя.

      – То-то и оно. В саванне, к тому же, ну или в степях, но никак не в джунглях.

      Галина, перестав переодеваться, разразилась вдруг неестественным по силе, злорадным смехом:

      – Ну ты даёшь! Никому и в голову не пришло. Это что ж получается? Специально для нее накатали? Представь! Чтоб она могла в полосатых колготках покрасоваться? – сорвавшись с места, воскликнула Галя.

      Надя помалкивала, не понимая.

      – Ну и Марго! Нет, такое только у нас может быть: зебра в джунглях! Крокодилы в Аляске. И всё из-за…

      Галину сразил новый приступ смеха, состоящего, впрочем, больше из горечи.

      – Из-за чего? – тихо спросила Надя.

      Галя перестала смеяться и проронила уже без смеха:

      – Из-за любви… К искусству.

      – Ну вообще, заметно, что зебра ваша ведёт себя как-то… не как все. И почему-то все молчат.

      – Так это у неё, у самой зебры и надо спросить, чего это она на себя так много берёт? – вдруг отрезала Галина.

      А Надежда тут же вспомнила, что ей пора и высвободилась из своего электрического кресла.

      – А в гримёрках-то… Страшновато порой, как на войне, – Галина смотрела без тени улыбки. – Одно спасение, что мы здесь вдвоём – с Витькой.

      Уже в дверях Надя, сама себе удивляясь, насмелилась:

      – Галь! У меня теперь такая работа, знаешь, руки нужны… Иногда такие шубы… Мне бы потренировать мышцы. Можно?.. – она кивнула на боксёрские перчатки.

      – Ого! Вот это я понимаю! Они всё равно просто так висят, – Галя быстро сдёрнула с крючка две пухлых, настоящих перчатки, запихала их в небольшой рюкзак и тогда уже протянула гостье. – Скажу Витьке, чтоб дал тебе урок. В этом заведении никому не лишнее.

      Надя скользнула прощальным взглядом по этой необычной комнате. Ничего-то она не рассмотрела. Какие-то спортивные кубки, парики на безглазых болванках, множество фотографий на стенах и на гримёрном столе. Галя в сценах из разных спектаклей. Виктор тоже. Он