Я, бабушка, Илико и Илларион. Нодар Думбадзе

ты пропадом с твоим соседством!

      – Да начинайте же, черти проклятые, утро скоро! – прервал дискуссию Зосима и Диомида дядя Герасим.

      Зосим кашлянул, надел очки, раскрыл бумажную папку, извлек оттуда лист бумаги, поднес его к носу и вдруг вспомнил:

      – А секретаря? Надо же избрать секретаря собрания!

      – Будь заодно и секретарем! – предложил Диомид.

      – Не справится с двумя обязанностями! – сказал Бежана.

      Зосим нахмурился, снял очки и посмотрел на Бежану, однако, увидев его серьезное лицо, промолчал.

      – Голосовать?

      – Хоть голосуй, хоть пой в три голоса, только начинай! – крикнул выведенный из терпения отец Хатии.

      Зосим еще раз кашлянул и объявил:

      – На повестке дня у нас один вопрос: о лодырничании и отвиливании от работы отдельных, так сказать, изменников общего дела и родины. Слово предоставляется председателю нашего колхоза товарищу Кишварди Спиридоновичу Вашакмадзе!

      При упоминании фамилии председателя раздалось несколько жидких аплодисментов. Кишварди встал, выпил полграфина воды, затянул пояс потуже и начал:

      – Товарищи! Нынешний год сложился для нас очень неблагоприятно. Что происходит сейчас? Происходит смертельная борьба. Две стороны – красная и черная – ведут между собой – что? Они ведут между собой войну. Беспощадную войну. Кто мы? Мы – серп и молот, то есть звезда. Кто они? Они – ад и бездна, тьма-тьмущая и беда нескончаемая! Что делает Гитлер? Гитлер продвигается вперед. Он достиг уже кислых минеральных вод, Кисловодск! – перевел он на русский язык. – Каково приходится народу? Трудно приходится, товарищи, народу! И правительству нашему нелегко, и армии нашей нелегко. А нам? Нам тоже трудно, товарищи! Не хватает пищи, одежды, обуви… Вот ты, Христофор Василия! Думал ли ты о том, что твоему мальчику, который с винтовкой в руках бьет Гитлера, нужна жратва, нужна одежда?

      – О чем же я думал, если не об этом, дорогой Кишварди!

      – А ты, Герасим? Попал твой сын в госпиталь, и ладно? А о том, что таких, как он, тысячи и каждого из них надо накормить и напоить, ты знаешь об этом?

      – Знаю, Кишварди, знаю…

      – Ражден! Как по-твоему? Танк, в котором сидит твой парень, растет в саду на дереве?!

      – Да что ты нам байки рассказываешь! Говори о деле! – раздались недовольные голоса.

      – Скажу о деле! Стране нужен хлеб, нужно мясо! Лобио и мчади нужны народу! Вы как думаете, зачем нас оставили здесь? Или мы стрелять не умеем? Да я за пояс заткну любого… как его… снайпера! Ан нет! Велели сидеть здесь, дома! Почему? Потому что мы сегодня нужны здесь! У войны ненасытный желудок, ох и ненасытный! И заполнить этот желудок должны мы с вами! Понятно это?

      – Кишварди! Вот тебе нож – режь нам горло! Что мы, не работаем, что ли? – подал голос дядя Герасим.

      – Я не про всех… Мужиками я доволен. И на баб я не в обиде… Однако есть отдельные лица…

      – Назови, назови конкретно! – зашумело собрание.

      Кишварди извлек из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги, развернул