Я, бабушка, Илико и Илларион. Нодар Думбадзе

можно так безбожно истязать себя? Сшил бы себе на номер больше!

      Вокруг засмеялись. Я с трудом втиснулся между двумя попутчиками. Дождь перестал, все облегченно вздохнули. Я согрелся.

      – Слушай, – начал опять «топор», – убери хоть сейчас свой проклятый чемодан, иначе, вот те крест, выброшу его в окно!

      «Индюшиное яйцо» молча взял чемодан и забросил его на мою полку.

      Снова наступило молчание.

      Вдруг кто-то робко чихнул.

      – Будь здоров! – отозвались хором со всех сторон.

      Потом чихнул еще кто-то. А спустя полчаса в купе только и слышно было, что пожелания здоровья, долгой жизни и благополучия, как будто встретились после долгой разлуки близкие родственники.

      – Ну нет, так дело не пойдет! – заявил вдруг «топор». – Пока мы все не схватили воспаление легких и на этом вагоне не поставили красный крест, нужно что-то сообразить!

      – Видать, не такой уж он балда, каким казался! – сказал «индюшиное яйцо» и вытащил откуда-то бутылку водки.

      – У меня есть вино, целый пуд, вон там, на третьей полке, снимем бочонок… – вмешался в разговор молодой блондин, которого до сих пор никто не замечал.

      – Нет, вино сейчас не пойдет. Выпьем-ка лучше водки! – ответил «топор», радостно потирая руки.

      – Воля ваша, – вежливо согласился блондин.

      – Ты лучше вынь пробку из бочонка. Как бы он не лопнул и не залил всех нас! – обратился чисто одетый пассажир с билетом к молодому блондину.

      Блондин молча выполнил приказ и снова сел.

      Пассажиры стали доставать разную снедь. Кто-то пожертвовал нам еще бутылку водки, «топор» добавил от себя две и сам же занял пост тамады.

      – Товарищи! Среди вас нет ни одного, кто бы был моим товарищем, но знаете ведь, как бывает в поезде? В поезде люди сближаются, становятся друзьями. Кто мы? Откуда нас черт несет?

      – Я из командировки возвращаюсь, – заявил пассажир с билетом.

      – Прекрасно! – продолжал тамада. – А он кто? Откуда? Черт его знает! – «Топор» указал пальцем на «индюшиное яйцо».

      – Как это «черт его знает»! – подпрыгнул тот. – Ты что это разошелся?! Придержи язык, а то…

      – Дай же произнести тост! Что взбеленился? Так о чем я говорил? Да. Знаете вы меня? Нет. Знаю я вас? Тоже нет! В другое время плевать я на вас хотел, но в том-то и заключается сила поезда! Поезд соединил, сблизил, сроднил нас! А поэтому – да здравствует поезд! – закончил он и опрокинул в рот стакан.

      – За наш поезд!

      – Да здравствует поезд!

      – М-да… Действительно странно… За поезд! – сказал чисто одетый пассажир с билетом и передал стакан мне.

      – Я, товарищи, первый раз еду в поезде, – начал я.

      – Счастливый ты человек! – сказал «индюшиное яйцо».

      Перед отъездом Илико и Илларион предупреждали меня – в поезде, мол, много жуликов и проходимцев, нужно держать ухо востро. Выходит, ошибались они. Вот этот, например…

      – Как вас зовут, дядя? – обратился я к «топору».

      – Амбако!

      Да, Амбако. Когда я впервые увидел его, подумал: «Куда