Цветы зла. Перевод с французского языка Веры Адамантовой. Шарль Бодлер

и шевеля губы сладки?

      Ангел здоровья, знакома ль вам Лихорадка?

      Ангел красоты, знакомы ль вам морщины,

      Старения страх и это мерзкое терзание

      Читать тайный ужас признания

      В глазах, где давно потеряны жадных глаз глубины?

      Ангел красоты, знакомы ль вам морщины?

      Ангел счастья, радости и света,

      Умирающий Давид просил набрать силы

      От эманации твоего тёплого тела;

      От тебя же, ангел, молю только любви привета,

      Ангел счастья, радости и света!

      Заря духовная

      Когда к распутникам румяная заря врывается,

      Входя в сферу Идеала угрызения,

      В деле таинственного отмщения,

      Ангел в усталом негодяе просыпается.

      Небес Духовных лазурь чувств и дум

      Человеку разбитому, но в мечте и в страдании,

      Открывается и углубляется бездны дыхание.

      Так, дорогая Богиня, твой ясный чистый Ум,

      В дыму останков глупых оргий прах

      Памяти твоей всё ясней, розовей, милей,

      И в моих глазах маячит всё быстрей.

      Солнце зачернило пламя в свечах;

      Всё же, всегда победоносная, твоя тень,

      Душа сияющая, лучится в бессмертный день!

      Гармония вечера

      Наступает время, когда своим движением,

      Как алтарь, цветок веет свой фимиам;

      Вечером звук и запах приходят к нам;

      Меланхолический вальс, томящее кружение!

      Как алтарь, цветок веет свой фимиам;

      Скрипка дрожит, как сердца ранение;

      Меланхолический вальс, томящее кружение!

      Небо грустно и прекрасно, как конец мучениям.

      Скрипка дрожит, как сердца ранение,

      Нежное сердце бежит от чёрного небытия!

      Небо грустно и прекрасно, как конец мучениям;

      Солнце утонуло в своей крови в забвении.

      Нежное сердце бежит от чёрного небытия,

      Собирая остатки блаженства и сияния!

      Солнце утонуло в своей крови в забвении…

      Память о тебе, как ковчег, храню в сердце я!

      Флакон

      Есть крепкие духи, для них материя любая

      Пориста, – как будто чрез стекло проникая.

      Открывая шкатулку, пришедшую с Востока,

      Замок которой скрипит и кричит без срока,

      Иль в пустом доме, в каком-нибудь шкафу

      С терпким запахом времени, чёрном, как в гробу,

      Иногда находят старый флакон, который несёт

      Память всей жизни души, как ключом бьёт.

      В нём, как в коконах, тысячи мыслей спали,

      В тяжёлом мраке нежно трепетали,

      Потом, расправляя свои крылья, взлетают,

      Лазурные, глазурью розовея, золотом сверкают.

      Вот опьяняющий сувенир, который порхает

      В смутном воздухе; кружится; глаза закрывает;

      Хватает сломанную душу и толкает двумя руками

      К бездне тёмной, с миазмами и червями;

      Он её кладёт на край бездны вековой,

      Где