Записки несостоявшегося гения. Виталий Авраамович Бронштейн

богатстве дедушки (и возможном наследстве, наверное!) как-то смиряли

      массовый позыв прогнать неуемного старика или дать ему в морду.

      Дед жил один. Жена его умерла много лет назад, с тех пор он так и не женился.

      Убежденный бобыль.

      В тот дождливый октябрьский день 1971 года Люсина мама появилась у нас дома

      ранним утром. Накануне вечером ей передали из Железного Порта, что дед Леша умер, и

      она заехала за дочкой с целью совместной экстренной поездки в село, куда стали срочно

      съезжаться родственники, озабоченные тем, чтобы наследство, не дай бог, не стали

      делить в их отсутствие. Можно понять.

      Мне ехать никто не предлагал, и я побрел на занятия в институт без своей везучей

      жены, отныне счастливой наследницы. Было немножко обидно, что в таком судьбоносном

      мероприятии решено обойтись без меня, хотя я, как лицо в какой-то степени

      пострадавшее от наглого покойника (вспомнился оскорбительный «барбос»!), казалось, имею право на некоторую сатисфакцию.

      Новый учебный материал на лекциях в тот памятный день мне почему-то в голову

      не лез. Я стал отстраненно подсчитывать, сколько у старика родичей и степень их к нему

      близости. Получалось, что моя теща, Таисия Ивановна, чуть ли не в первой

      привилегированной тройке. Интересно…

      В те времена еще не было электронных калькуляторов, и сложные подсчеты

      предполагаемого количества овец и коров в нелегальных стада́х знатного животновода, определение их ориентировочного веса и умножение искомого на среднюю стоимость

      одного килограмма мяса, забрали у меня немало учебного времени. Как бы то ни было, к

      концу третьей пары я вышел на цифру, которая настолько меня впечатлила, что оставаться

      далее безучастным слушателем я уже не мог и отправился домой.

      Дома я рассказал мамочке, как отныне может измениться наша жизнь, проиллюстрировав свои рассуждения полученными во время сегодняшних лекций

      цифрами. К сожалению, она возилась с Раечкой, готовила обед, и, как мне показалось, отнеслась к моим соображениям без должного внимания.

      Бог мой, как ждал я в тот день любимую Люсеньку! Какие мысли суеверно отгонял

      о будущих упоительных тратах! Как медленно тянулось злосчастное время!

      Люся с мамой, тяжело нагруженные наследством, возвратились в одиннадцатом

      часу вечера. Таисия Ивановна почему-то хромала. Передвигая ноги с трудом, она

      опиралась на Люсино плечо и время от времени тягостно стонала. Вид этой парочки не

      очень вызывал ощущение свалившегося на них счастья, и меня страшно тянуло

      поинтересоваться успехами их мероприятия, но начинать с места в карьер было как-то

      неудобно. И только раздевшись, приведя себя в порядок, поужинав и выпив чая, они

      неохотно начали свой скорбный рассказ о поездке в Железный Порт и увековечивании

      памяти безвременно усопшего.

      Приехали они одними из первых и, не дожидаясь других, начали поверхностный

      осмотр