Записки несостоявшегося гения. Виталий Авраамович Бронштейн

и торжестве избранного нами дела.

      И вот из-за поворота появлялся трамвайный вагон, плотно набитый пассажирами и

      ярко изнутри освещенный, который с дребезжанием несся к месту установки заряда. Нас

      охватывало волнение в ожидании вселенской катастрофы. Верная соратница, засунув

      ледяную ладошку ко мне в карман, крепко сжимала мою руку. Секунды складывались в

      вечность…

      Знаете ли вы, что такое железнодорожная сигнальная шумовая петарда? Их тогда

      использовали для экстренной остановки поездов в случае крайней необходимости. Эта

      микро-мина издавала не просто хлопок, а настоящий взрыв, и даже спящий машинист

      мгновенно просыпался и твердой рукою рефлекторно рвал на себя спасительный стоп-кран.

      Может ли представить себе читатель, что происходило в трамвае, когда одна за

      другой петарды рвались под его колесами?

      Вагон резко, с каким-то воющим звуком останавливался, пассажиры падали друг

      на друга, водитель быстро выскакивал и начинал осматривать рельсы, в воздухе стояла

      страшная ругань и проклятия. А мы тихо отходили на заранее подготовленные позиции…

      Наша рельсовая война, впрочем, как и этот дивный роман с восторженной

      девушкой, окончились так же внезапно, как и начались. Здесь надо сказать, что отношение

      к оружию у моей пассии было двойственное: она им безмерно восхищалась, и в то же

      время – страшно боялась. Как-то хозяйка моей квартиры Циля предупредила меня, что

      будет отмечать день рождения своей подруги и у нее же останется ночевать. «Подругу»

      эту я хорошо знал: это был тощий штурман с сухогруза «Ольвия». Разумеется, я не

      преминул воспользоваться представившейся возможностью провести целую ночь со своей

      романтической возлюбленной, совершив тем роковую ошибку.

      20

      Описывать ту ночь не стоит, она хорошо памятна нам обоим, мне, может быть, больше, потому что утром, проснувшись, я обнаружил, что моей любимой уже нет, а на

      автомате, чутко оберегавшем наш ночной покой на отодвинутом в сторону стуле, белеет

      записка:

      «Мерзавец! Ты такой же ненастоящий, как эта деревянная палка!»

      ============

      ЛЮСЯ, ЛЮСЕНЬКА, ЛЮСЬЕНА…

      Если попробовать разделить жизнь человека на три условных периода: молодость, зрелость и старость, то первому из них более всего присущи мысли о будущем (планы, мечты, надежды на их свершение). Зрелость тоже не лишена некоторых мечтаний, но

      человека более всего начинает интересовать уже день нынешний. А вот старость

      характерна тем, что завтрашний день тебя интересует все меньше и меньше, зато как

      приятно, другой раз, вернуться в далекую молодость, окунуться в былые добрые времена, особенно когда есть там вспомнить что-нибудь занимательное.

      Моя первая супруга, милая Люсенька, всегда была мягкой и отзывчивой. У нее

      было доброе сердце и только один малюсенький недостаток, но об этом несколько позже.

      Впрочем,