Флуктуация. Юрий Швиглен

помню. Месяц назад там стояли, ночевал у неё.

      – Да у командира в каждом пункте супруга имеется, – смеясь,

      ответил Хохлов. – Наш Сидор Борисович ещё тот лазелас.

      – Ловелас, – поправил Павел.

      – Шо? – переспросил Хохлов.

      – Говорю, что правильно говорить – ловелас.

      – Да, какая хрен разница! – усмехнулся тот. – Главное сейчас под

      титёкою у милки и в ус не дует, а мы здесь на шинельках суконных мнёмся.

      Раздался хохот, и казалось, был слышен и в соседних домах. Каждый

      старался высказаться, забавной, смешной речью. Вскоре все угомонились. Павел толкнул в бок лежавшего рядом на полу Хохлова: – Отпусти в Лесной сбегать. К утру вернусь. Жену бы повидать да сына. Сын родился, понимаешь? Девять месяцев уже, а я только узнал. Когда ещё подвернётся такое? Тут совсем рядом. А то убьют, и не увижу сынишку, а?

      – И этот туда же, бля, – прошипел Хохлов. – Невмоготу? Выйди вон в

      сенцы пошаркайся о косяк.

      – Да серьёзно говорю. Не выдумываю. Не по бабам… жену увидеть.

      – А говорил – мать тут! Думаешь, не знаю куды ездил? – опершись

      на локти в голос заговорил Хохлов: – Ты чо Синицын с ума сошёл? Не выпустят из города и назад не пустят. На всех дорогах посты и без разрешения, без особой бумаги, слушать никто не станет, шлёпнут без разговора, как дезертира, или лазутчика. Что у командира разрешения не спросил? Может и подсобил бы? А я человек маленький. Никакой такой бумаги дать не могу, потому как печать у меня не та! Моя печать на две половинки разделена, могу с сургучом поставить, только проку с того нет

      Возле стены заворочался Степан Дронов:

      – Хватит уже орать! Спите! Печати потом раздавать будете!

      Павел не мог заснуть, думал о Лизе, о сыне, представлял, какой тот

      карапуз.

      – Ходит уже, наверное, – прошептал под утро и заснул.

      Показалось – только закрыл глаза, как будил громогласный голос

      Ивана Хохлова. – Вставай, Синицын! Командир уже тут!

      4

      Чуть свет появился на востоке, бригада Зубавина выехала в

      расположение части. Вернулись к обеду. Бойцы в полку бодрствовали и нетерпеливо готовились к приёму пищи, подгоняя кашевара. Тот пыхтел над котлом, мешал большим половником варево и громко ругался, видимо, матом торопил процесс готовки, потому как не успевал к сроку.

      Комиссар лично выбежал встречать.

      – Ну что, всё в порядке? – спросил Зубавин. – Не перепились тут без

      меня? А то дай только волю!

      – Лазутчиков поймали, – отрапортовал Обухов. – Ночью задержали.

      Один гад ушёл. Разведку производили.

      – Сколько их?

      – Двое. Один капитан. Важная птица.

      – Добре, хлопцы, молодцом, что не спит караул, – похвалил

      Зубавин комиссара. – Наши все целы?

      – Двоих ранили, паскуды. Отстреливались до последнего патрона.

      – Разведчики,