Флуктуация. Юрий Швиглен

на верёвках. Сидевшие поблизости бойцы, заигрывали с ними, время от времени громко хохотали.

      – Ждите у штаба, – сказал Зубавин. – Никуда не расходиться, до баб

      не бегать, магарыч не пить.

      – Товарищ командир, – обратился Синицын, – на полчасика

      отлучиться бы.

      – Что понос поджал? Али по мужским надобностям соскучился? —

      усмехнулся Сидор Борисович, поглядывая на хохотавших однополчан.

      – Мать проведать надобно, давно не виделся, – соврал Павел. —

      Может, её и нет здесь вовсе, хотелось бы узнать.

      Командир строго взглянул на Павла: – Не слышал, что у тебя здесь

      родня проживает! А, герой? Мне доложил бы об этом комиссар.

      Не моргая, Павел смотрел в пронзительный взгляд Зубавина.

      – Ну да ладно, ступай! Верю! Только одна нога там, другая здеся.

      Комполка поднял руку и успокоил разговорившихся сослуживцев.

      Обратился к ординарцу: – Хохлов! Остаёшься за старшего. Остальным никуда! Только Синицыну разрешил мать проведать. Понятен приказ?

      Павел запрыгнул на гнедого и помчался на Зелёную пять. Хохлов

      подозвал молодого Витю Мокрушина и шепнул на ухо: – Проследи. Узнай куда отпросился. Это приказ Обухова – следить за ним.

      Дверь открыла Надежда Васильевна и вздрогнула, увидев мужчину в

      военной форме. Вспомнила роковую ночь, когда красноармейцы забирали Павла и сильно напугали.

      – Вам кого? – прошептала, не узнав.

      Он снял будёновку и поздоровался. Лишь тогда она обрадовалась.

      Слёзы невольно покатились из глаз. Павел улыбался, кивая. Не терпелось узнать главное. Женщина суетилась, пригласила войти. Павел прошёл за хозяйкой, понимая, что Лизы здесь нет. Внутри тормошилась дрожь, сознание уповало услышать важные слова, что Лиза с матерью уехала и находится в безопасности. Торопил Надежду Васильевну: – Скажите быстрее, где они? Уехали? Успели на пароход?

      – Нет, Павлушенька, – ответила та.

      – Где же?! – выкрикнул Павел.

      Надежда Васильевна, неосознанно тянула время, заторможенность

      хозяйки раздражала, и только потом Павел понял причину невнимательного состояния, таившуюся в систематическом недоедании.

      – Лизочка родила мальчика, – медленно, с расстановкой говорила

      женщина. – Теперь ты папа, – она погладила Павла. – Малыша Костей назвали.

      Павел расцвел улыбкой. – Сынок родился, – прошептал с гордостью.

      Он уже не спешил, успокоился и, взяв в горячие ладони холодные руки Надежды Васильевны, слушал, стараясь отогреть. Было уже наплевать на обстоятельства, торопившие его.

      – Долго у меня прожили, – говорила хозяйка. – Лиза категорически

      отказалась ехать без вас, как не уговаривали с Екатериной Петровной. Скоро годик сынишке будет. Два месяца назад съехали. В хуторе домик сняли, вёрст двадцать отсюда. Там хозяюшка хорошая, коровка у неё. Молочко-то мальчонке теперь нужно. А в городе