Наброски. Автобиографический роман с терапевтическим эффектом. Дарья Наместникова

проспекта). Комнаты выстроились квадратом вокруг кухни и санузлов.

      В нашей с девчонками спальне на троих было «шикарное» зеркало, всё в фантиках Love is, высотой сантиметров 50, шириной ̶ не более 10. Но мы были скромны, неприхотливы и находчивы, с помощью этой узкой сверкающей ленты можно было прекрасно накраситься: просто смотрись каждым глазом попеременно.

      На стенах висели плакаты c Ван Даммом. Насчёт мебели не помню…

      Кровати точно были, факт.

      Санузел насчитывал несколько душевых. В одной душевой не было света, зато отлично закрывалась защёлка. В другой свет был, но защёлка не работала. В третьей работало всё, но не было воды. Очередь в душ мы занимали с вечера. Но в юности эти мелочи вызывают разве что смех!

      Народ был одет… своеобразно. Сейчас кажется, что бедно и нелепо. Однако в те дни я считала, что жизнь удалась: ведь у меня был китайский пуховик, ангорский капор цвета «баклажан» и джинсы!

      А ещё прямо перед отъездом я покрасила чёлку хной.

      Экскурсии прошли мимо. Эрмитаж запомнился лишь жарой и духотой, мы с девчонками тайком прижимали ладошки к прохладным каменным чашам…

      Руководил туристической группой учитель информатики.

      Дома, в Перми, у нас была тусовка. А в Питере 24-летний парень вдруг (!!!) осознал степень риска: двадцать отвязных, неконтролируемых, слишком взрослых подростков, как говорила моя бабушка "без царя в голове", а он несёт за нас ответственность.

      Начались санкции. Ровно в 20:00 полагалось расходиться по комнатам и сидеть тише воды, ниже травы. Для нас, дворовых детей 90-х, это был вызов.

      И ровно в 20:00 мы вышли в холодную питерскую ночь искать приключений на …

      Мы брели по пустынным улицам, мимо тёмных переулков и дворов-колодцев.

      Питер переживал не лучшие времена. Фасады красивых, но запущенных домов грустно смотрели нам вслед. То тут, то там чернели выбитые окна, шершавились облетевшей штукатуркой стены.

      К счастью, никаких приключений мы не нашли, зато нашли первый в жизни супермаркет, маленький финский магазинчик круглосуточной работы.

      А в нём я впервые увидела ЙОГУРТ.

      Деньги почти закончились, и мы просто полюбовались на красивые баночки.

      Но одна девочка – В. – купила домой блок из 4-х штук.

      И, добрая душа, дала нам попробовать по ложечке.

      О, да! Я помню тот волшебный вкус йогурта с персиком. Символа новой эпохи, в которой будет ещё много «впервые».

      ***

      Старшие классы взяли меня в оборот. Я снова почти не появлялась дома, перестала прятаться от жизни, окунулась в неё с головой.

      Мне снова стало интересно. Что? Всё!

      Я тогда напоминала туземца, который вдруг оказался в Париже!

      И во все глаза смотрел и слушал…

      Кстати, о Париже. Я попала туда в выпускном классе. Много участвовала в общественной жизни. Написала доклад о Ле Корбюзье и его архитектурных достижениях, заняла призовое место и поехала во Францию в рамках культурного обмена школы и лицея.

      В девяностые, представляешь?

      Бесплатно!

      Париж, Орлеан, замки Луары, побережье Атлантики.

      Лувр.

      Центр