Наброски. Автобиографический роман с терапевтическим эффектом. Дарья Наместникова

а в целом мне повезло и со школьными друзьями, и с дворовыми, я почти не знала, что значит быть "некрутым". Мы принимали друг друга. И никогда не критиковали за внешность.

      А потом начались путешествия, встречи, чтение, фильмы, универ, работа.

      Мир становился все шире и шире. И однажды обидная этикетка отклеилась сама собой: мне просто сказали, что я очень красивая. Сказал человек, чье мнение было действительно важно.

      Могу ли я что-то посоветовать 14-летним? Нет. У каждого свой путь.

      Но я могу рассказать, во что верю.

      Я верю в то, что добро и правда побеждают. Всегда.

      Верю, что по-настоящему добрый человек никогда не поставит тебя в угол дурацким замечанием. А если он недобрый, не надо слушать его слова.

      Я верю, что мир огромен, бесконечен, многообразен.

      И каждому найдется место в нём.

      Только не надо бояться быть собой.

      Только надо стремиться быть свободным.

      От предрассудков, сплетен, шепота за спиной.

      И надо искать "своих", таких же свободных, настоящих, воспитанных, умных и добрых. Как ты.

      ***

      ̶ Друзья не понимают (да ты шутишь! как вообще такое можно смотреть?!), почему мне нравятся «Сумерки».

      Всё просто: я это прожила.

      Как Белла, я закрылась в комнате.

      Закрывалась по вечерам, потому что учёбу никто не отменял.

      Да, днём это была учёба в сильном классе. Я со своими гуманитарными мозгами штурмовала физику, алгебру, геометрию.

      Я писала доклады на французском.

      И участвовала в конкурсах стихов.

      А вечером я выключала свет, ложилась на диван и часами слушала магнитофон, уткнувшись в одну точку, вглядываясь в пустоту.

      Ни семья, ни друзья не подозревали о моей моральной бездне. Уже тогда я умела держать лицо.

      Но с темнотой всё разбивалось вдребезги.

      И к утру мне приходилось собирать себя, как мозаику.

      Чтобы продержаться ещё один день и в сумерках снова разлететься на тысячу кусочков, каждый из которых тосковал и плакал.

      Это было слишком больно.

      И слишком страшно.

      Я быстро усвоила урок. В свои четырнадцать поклялась, что никогда больше:

      Не дам разбить сердце.

      Не буду ни за кем бегать.

      И сдержала слово. За тридцать лет я не бегала ни за одним мужчиной.

      Ни-за-од-ним.

      ***

      ̶ Как я справилась? Сами того не зная, мне помогли друзья.

      И новаторство в системе образования.

      В десятом классе нашу параллель перемешали.

      Вместо традиционных «А» и «Б» появились «гуманитарный» и «политехнический».

      И почти сразу возникла школьная «банда» во главе с преподавателем

      информатики. И всё закрутилось-завертелось…

      Если бы мне тогда сказали, что школы 21 века будут с металлоискателями и

      видеонаблюдением, я бы сильно удивилась.

      В моей школе на входе сидела почти столетняя баба Маня.

      А двери были открыты круглосуточно. По крайней мере ̶ для нас (благодаря

      дружбе